– И вы сейчас хотите поговорить об этих вещах?
– Думаю, да.
Глубоко затянувшись, Джеймсон почувствовал, как опиум начинает проникать в его сознание.
– Это связано с моей матерью, – продолжил он. – И в первую очередь с тем, как я в действительности познакомился с Лоуренсом. Но, видишь ли, я не могу говорить с ним об этом, потому что это будет напоминать ему о прошлом, которое он старается забыть.
– И вы тоже стараетесь забыть?
– Да… наверное.
– И поэтому приходите сюда?
Продолжая потягивать трубку, Финли все глубже погружался в сладостный дурман. Ответил он лишь после некоторой паузы:
– Нет, я прихожу к вам не только из-за преследующих меня воспоминаний о том, что произошло с моей матерью. Причина также и в моей работе. Мне приходится иметь дело с мертвыми людьми: я пытаюсь раскрыть тайну их смерти. Очень часто по ночам элементы этого пазла и образы этих людей проносятся в моем сознании. – Джеймсон вздохнул и вновь припал к трубке. – Без этого забытья, в которое я здесь впадаю, меня постоянно мучила бы бессонница.
Сули задумалась.
– А вы принимаете что-нибудь еще, чтобы заснуть? – уточнила она.
– Да, я… Уже четыре года я принимаю настой опия.
Девушка понимающе кивнула. Она заметила, что глаза Финли начали стекленеть.
– Как только захотите остаться в одиночестве, скажите мне, и я уйду, – предложила она ему.
– Нет-нет, задержись еще немного. Я собирался рассказать тебе о том, что случилось с моей матерью.
Джеймсон отвел взгляд в сторону, словно ему было трудно ясно выразить свои мысли.
– Да, вы собирались.
Но тут Сули увидела, что неподвижный взгляд клиента устремлен куда-то вдаль. Она подождала еще с минуту, прислушиваясь к его мерному дыханию, а затем встала и покинула комнату.
18
После того как обвинение против Джека Тейлора рассыпалось, атмосфера вокруг следствия накалилась еще сильнее. Один репортер поинтересовался у мэра Уоткинса, не пересмотрит ли он свое решение о назначении Джозефа Ардженти руководителем следственной группы. Мэр указал на то, что у предшественника Ардженти имелось три подозреваемых по делу об убийстве Камиллы Грин, улики против которых были куда более призрачными.
Но Джеймсон чувствовал, что его напарника удручает что-то еще помимо этого. Возможно, зверская жестокость, с какой была убита совсем юная Лаура Данн, и ужасающая нищета, в которой она жила, ведь, по словам матери этой девушки, у нее никогда не было даже пары туфель. А может быть, дело было в том, что за тридцать лет жизни в этом городе Ардженти часто сталкивался с его пороками – всепоглощающей коррупцией и бездонной пропастью между богатыми и бедными, – и в его душе не осталось ничего, кроме усталого скептицизма.
Что же касается Финли, то для него все, связанное с этим полным жизни, молодым городом, было свежим, новым и волнующим. Проявления социальной несправедливости не бросались ему в глаза. В этом англичанин ничем не отличался от тех благотворителей, которые раз в месяц выделяли несколько серебряных долларов на нужды бедных – и сразу после этого забывали об этих людях. Такие люди не замечали зловонных нищих и отодвигали в сторону тростью из слоновой кости уличных мальчишек, попадавшихся им на пути.
Теперь же, когда он сидел у Элли Каллен, ему нравилось думать, что он делает нечто большее. Он с улыбкой наблюдал за тем, как она пьет чай. После того как девушка в течение двадцати минут старательно читала отрывки из «Крошки Доррит», запинаясь и делая забавные ошибки, у него возникла идея.
– Что? Вы говорите, мы с вами куда-то пойдем? – удивилась мисс Каллен, когда он сообщил ей эту свою мысль.
– Именно так. Мы продолжим урок практическими занятиями на улицах Нью-Йорка. Поедем в моем кебе.
– Хорошо. Я быстро. Только договорюсь с Анной, чтобы та присмотрела за маленьким Шоном, и приведу себя в порядок.
Когда они вышли на улицу, Джеймсон увидел двух полицейских, стоявших в сорока ярдах от них, между отелем «Риверуэй» и домом Элли. Он прикоснулся к шляпе, приветствуя их, и один из них кивнул ему в ответ. Неожиданно почувствовав, что кто-то смотрит на него сзади, Финли резко обернулся, но увидел лишь нищего, который сидел на тротуаре, прислонившись к стене дома.
– С вами все в порядке? – встревоженно осведомилась его спутница.
– Да, все хорошо. Хорошо. Пойдемте.
Он собирался вручить Элли кое-что важное – но только после их возвращения.
Лоуренс поехал в сторону центра, по Ченнэл-стрит, а затем свернул на Лафайет-стрит. Здесь Финли провел свой первый тест.
– Что за имя написано на фасаде этого магазина? На зеленой вывеске справа? – спросил он девушку.