В реальность его вернула тяжелая поступь приближающихся шагов. Сколько времени он проспал? Наверное, не больше часа.
– К вам посетители, – сказал надзиратель.
«Наконец-то, – подумал Джеймсон, – Лоуренс или Ардженти, а может быть, и оба одновременно!» – Он поднялся, сел в кровати и протер глаза.
– Благодарю вас, – пробормотал он.
Но настроение у него резко упало, едва он увидел, кто к нему пришел. Второй раз за последние двадцать четыре часа он задал вопрос:
– Где детектив Ардженти?
Джозеф находился не при исполнении служебных обязанностей, когда на Малберри-стрит пришло известие о новом убийстве, и инспектор Маккласки тут же начал действовать. Отправив Билла Гриффина и двух полицейских с поручением арестовать Джеймсона, он послал другого детектива домой к Ардженти с письмом, в котором описывалось произошедшее и содержалась приписка следующего содержания:
«…Я надеюсь, вы не будете возражать против моего вмешательства, поскольку дело чрезвычайно важное, а вас не было на службе, когда это случилось. Кроме того, с учетом вашего тесного сотрудничества с Джеймсоном вам было бы неудобно производить арест лично, и я уверен, что в первую очередь вы захотели бы осмотреть место преступления. Роулингс и Пэйни остаются там, и я предоставляю вам вызвать фургон из морга, когда вы закончите осмотр».
Ознакомившись с письмом, Джозеф взял кеб и отправился на Малберри-стрит, чтобы захватить Брендана Манна и несколько керосиновых ламп, прежде чем ехать к месту убийства.
Первые пятнадцать минут он производил общий осмотр и выяснял у Роулингса и Пэйни, что они видели. Затем он задал Джошу главные вопросы, не дававшие ему покоя с момента прочтения письма Маккласки:
– Вы уверены, что человеком, который покидал на ваших глазах дом мисс Каллен, был Финли Джеймсон?
– Уверен. Я видел его так же, как вижу сейчас вас.
Ардженти в течение нескольких секунд пристально смотрел ему в глаза. Похоже, Роулингс действительно не сомневался в том, что говорил.
– По вашим словам, он бросил в сторону плащ, когда побежал? – спросил Джозеф.
– Да, в этот момент он находился в двух ярдах от двери.
– А на каком расстоянии от двери находились в это время вы?
Роулингс пожал плечами:
– Не больше чем в семи ярдах.
– Но недостаточно близко для того, чтобы схватить его?
– Он… он уже к тому времени бежал со всех ног. А я не сразу понял, что произошло.
Детектив обернулся и посмотрел на тело убитой девушки. Три керосиновые лампы ярко освещали комнату.
– И вы говорите, что она была с Джеймсоном одна? Больше здесь никого не было? – задал он следующий вопрос.
На этот раз ответил Билл Пэйни:
– Когда Джеймсон пришел в первый раз, здесь была еще одна женщина и маленькая девочка. Но они в скором времени ушли.
Ардженти выглянул в окно и увидел, что на улице собралась небольшая группа людей, включавшая двух женщин и трех детей из коммуны. Два констебля, пришедшие на подмогу с Мэдисон-стрит, не пускали их в дом. Джозеф отвернулся от окна.
– А платье? Вы действительно видели, что мистер Джеймсон пришел с ним, чтобы вручить его мисс Каллен? – вновь повернулся он к полицейским.
Те переглянулись.
– Нет, мы не видели, – сказал Роулингс. – Но вскоре после того, как мы вернулись, я заглянул в окно и увидел, как мистер Джеймсон держит платье перед мисс Каллен.
Детектив кивнул. Вне всякого сомнения, с этим платьем все станет ясно после разговора с Джеймсоном и Лоуренсом. Его первоначальный зеленый цвет сохранился только ниже колен и на одном плече, а все остальное пропиталось кровью и было темно-алым, за исключением второго плеча, на котором лежали блестящие, перламутрово-белые кишки. Нос жертвы был отрезан, одна щека распорота. Лицо Элли превратилось в кровавую маску и было совершенно неузнаваемым.
«Хорошо, что в этом районе постоянно стоит зловоние, – подумал Ардженти – по крайней мере, оно пока еще заглушает запах разлагающегося тела». – Он взглянул на шею и пальцы Элли: никаких украшений видно не было.
– Видел ли кто-нибудь из вас, что Джеймсон приносил ей украшения? В частности, с чем-нибудь красным – с рубинами или гранатами? – спросил он.
– Я не видел, – ответил Билл.
– Я тоже, – вторил ему Джош, пожав плечами.
Последовала непродолжительная пауза, которую нарушил Роулингс:
– В ее платье вшита бордовая тесьма. А почему вы спрашиваете об этом?