Багровое лицо Эда приобрело коричневый оттенок. Он развернулся к своей супруге:
— Ах ты проклятая болтливая сука! Кому ты рассказала о наших личных делах?
— Никому, Эд! Правда! Я не сказала никому ни слова. Ни разу за все эти годы. Даже отцу Степанеку, когда я умоляла тебя…
Он оборвал ее взмахом руки:
— Кто рассказал тебе, Виктория? Кто распространяет сплетни о моей семье?
— Сплетни предполагают фальшивый слух, — с достоинством ответила я. — Все, что вы сказали с того момента, когда я пришла в этот дом, подтверждает, что это правда.
— Что еще за правда? — потребовал он, с усилием сдерживаясь. — Что девичья фамилия моей жены — Юршак? Ну и что это доказывает?
— Как раз то, что ее брат Арт сделал вашу дочь Луизу беременной. Вы говорили мне, что он был не слишком сдержанным, Марта. У него были подобные истории с маленькими девочками?
Она стояла и нервно теребила руками передник.
— Он… он пообещал, что никогда не сделает этого снова.
— Проклятье, не говори ей ничего! — заорал Джиак, вскочив с кресла.
Оттолкнув мое кресло, он подлетел к миссис Джиак и ударил ее.
Я тоже вскочила на ноги и прежде, чем поняла, что я делаю, ударила его кулаком в лицо. Он был на тридцать лет старше меня, но все еще очень силен. Только благодаря тому, что я застала его врасплох, мне удалось ударить его со всей силой. Он отшатнулся к холодильнику, на мгновение замер, тряся головой и пытаясь опомниться от удара. Затем дикая ярость захлестнула его, и он двинулся на меня.
Я была наготове. Как только он бросился в атаку, я толкнула кресло ему под ноги. Он наскочил на него и по инерции налетел на стол вместе с креслом. Не удержавшись на ногах, он рухнул, ударившись о столешницу с такой силой, что телевизор и кружка с пивом полетели на пол. Посыпались осколки, и под ногами образовалась лужа, полная стекла. Он лежал, растянувшись под столом, придавленный креслом.
Марта Джиак издала вопль ужаса, но я не могла понять, что больше потрясло ее: то ли вид мужа, то ли испачканный пол. Я стояла над Эдом, тяжело дыша от ярости, с оружием в руках, готовая разрядить в него всю обойму, если он начнет подниматься. Его лицо было безжизненным — никто из его женщин никогда не давал ему отпор.
Неожиданно миссис Джиак вскрикнула, и я обернулась. Она не могла говорить, только тыкала куда-то пальцем. Тут я увидела маленькие всполохи из-за телевизора. Что-то попало в него, возможно, банка с растворителем, которую держали наготове для удаления масляных пятен, угрожавших безупречности кухни. Я сунула оружие за пояс джинсов и выхватила посудное полотенце из кармана ее передника. Осторожно обойдя лужу пива, я проползла под столом и выдернула вилку из розетки.
— Пищевая сода, — приказала я миссис Джиак.
Требование принести нечто, служившее для банальных целей ее домашнего хозяйства, помогло ей обрести некоторое равновесие. Я видела, как она, автоматически переставляя ноги, двинулась к буфету. Она нагнулась и подала мне пачку соды, протянув руку над телом своего мужа. Я высыпала содержимое на голубые огоньки, мерцавшие в телевизоре, и проследила, чтобы они погасли.
Мистер Джиак медленно выбирался из-под кресла и груды разбитого стекла. На мгновение он остановился, глядя на пол, а затем на свои промокшие брюки. Потом, ничего не говоря, вышел из кухни. Я слышала его тяжелые шаги по коридору. Марта Джиак и я прислушались, когда хлопнет входная дверь.
Марту била дрожь. Я усадила ее в одно из пластиковых кресел и согрела воды в чайнике. Она молча смотрела на меня, пока я шарила в ее буфетах, разыскивая чай. Обнаружив «Липтон», плотно набитый в жестяную коробку, я заварила чай, налила чашку, добавив сахару и молока и хорошенько все размешав. Она покорно выпила все, давясь обжигающими глотками.
— Как вы считаете, теперь вы можете рассказать мне о Луизе? — спросила я, когда она осушила вторую чашку.
— Как ты узнала про это?
Ее глаза были лишены жизни, а голос рвался и дрожал.
— Сегодня после обеда меня навестил сын вашего брата. Каждый раз, когда я видела его, мне казалось, что мы уже знакомы, но я относила это к его сходству с портретами или изображением Арта на плакатах, а может, по телевизору. Но сегодня у меня была Кэролайн. Мы с ней горячо спорили, когда вошел молодой Арт, со вспыхнувшим лицом, возбужденный и растрепанный, и я неожиданно увидела, как сильно он похож на Кэролайн. Они могли бы сойти за двойняшек. Вы понимаете… просто я никогда прежде не сводила их вместе, потому что мне в голову не приходило это. Конечно, он так необыкновенно красив, а она всегда так всклокочена, что пока они оба не появились передо мной в одно и то же время, нельзя было обнаружить их поразительное сходство.