Примерно в десяти футах от двери на полу лежал человек, пытавшийся встать на ноги. Его рот нелепо скривился, но он не мог сказать ни слова, лишь указывал дрожащим пальцем на лестницу, ведущую на второй этаж.
Рядом с человеком лежал серебряный поднос с разбитыми бокалами и раскатившимися в разные стороны бутылками. По лестнице стремительно взбегала маленькая фигурка в белом костюме, моментально исчезнувшая за поворотом. Шейн услышал громкий стук захлопнутой двери.
Прыгая через две ступеньки, детектив побежал вверх. Рурк тяжело дышал за его спиной.
Человек в белом костюме яростно колотил кулаком в закрытую дверь на левой стороне коридора, одновременно нажимая на кнопку электрического звонка. На двери висела табличка «Не беспокоить». Человек, оказавшийся пуэрториканцем, повернул к Шейну испуганное лицо, пробормотал что-то по-испански и снова принялся колотить в дверь.
Схватив пуэрториканца за руку, Шейн отодвинул его в сторону, отступил назад и пригнулся, чтобы усилить удар правым плечом.
Не успел он броситься вперед, как за дверью раздался приглушенный звук выстрела. Секунду помедлив, Шейн снова бросился на дверь. Петли заскрежетали от удара, дверь вздрогнула, но устояла.
Из комнаты не доносилось ни звука. Снизу послышались голоса. Пуэрториканец, расширив глаза, прижался к стене и что-то шептал сквозь зубы. Шейн разбежался и снова врезался в дверь, стараясь попасть плечом поближе
к замку. Раздался протестующий скрежет, брызнули щепки, и дверь распахнулась. Шейн по инерции влетел внутрь, успев ухватиться за дверную ручку.
Он оказался в просторной комнате, меблированной как офис или служебный кабинет. В центре комнаты стоял квадратный письменный стол. За столом, свесившись с кресла, сидел мертвый мужчина.
Другой мужчина – молодой, с напряженным лицом и вьющимися черными волосами – стоял возле стола в четырех-пяти футах от мертвеца. Он был без пиджака, и его черный галстук немного сбился в сторону. В правой руке он держал револьвер 38-го калибра, из дула которого все еще струился легкий дымок. Мужчина удивленно посмотрел на Шейна и нахмурился.
– Не было никакой необходимости ломать дверь,– сказал он совершенно спокойным голосом.– Я собирался открыть ее сразу после того, как убил этого сукиного сына.
Майкл Шейн глубоко вздохнул и подошел к мужчине.
– Дайте-ка мне револьвер,– сказал он.
– Разумеется,– Ральф Ларсон криво усмехнулся и дернул головой, отбросив упавшую на глаза прядь волос. Он взял револьвер левой рукой за ствол и медленно, почти торжественно, вручил оружие Шейну.
– Привет, Тим,– сказал он, заметив Рурка.– Помнишь, я говорил тебе, что убью этого ублюдка? Слава Богу, мне это удалось.
– Я уже понял,– резко сказал Рурк.
Детектив положил револьвер в карман брюк и подошел к убитому. В этот момент раздался вой полицейской сирены, сразу смолкнувший, когда патрульная машина подъехала к дому.
– Он ведь смеялся надо мной, Тим,– сказал Ральф Ларсон, словно пытаясь прояснить ситуацию.– Он сидел передо мной в этом проклятом кресле и смеялся мне в лицо, когда я сказал, что собираюсь убить его. Понимаешь, он мне не верил. Его вонючее самолюбие не позволяло ему понять, что я в самом деле собираюсь убить его. Это же Уэсли Эймс, понимаешь? Он неподвластен судьбе, которая постигает простых смертных. Вот он и не поверил мне. Он смеялся мне в лицо. Но теперь-то он все понял. Теперь он больше не смеется, он уже отшутился. Теперь мой черед смеяться.
И Ральф Ларсон засмеялся. Откинув голову, он пронзительно расхохотался. Звук его смеха словно ножом прорезал тишину, царившую в комнате. Затем он поднял руки к лицу и медленно опустился на пол. Его смех перешел в глухое рыдание.
В коридоре послышались голоса и топот шагов. Шейн обернулся и увидел полицейских: звонок Люси все-таки немного запоздал.
ГЛАВА 5
Первый полицейский, здоровяк с объемистым животиком и поросячьими глазками, угрожающе размахивал служебным револьвером. Тяжело дыша, он переводил взгляд с Рурка на Шейна, затем на рыдающего Ральфа Ларсона и, наконец, на мертвеца, сидящего за столом.
– Что происходит, а? Стойте тихо, вы все! Никому не двигаться,– он широко повел револьвером, выпятил губы и расставил ноги, преисполнившись духом служебного рвения.
– Здесь стреляли, так? – полицейский с удовлетворением потянул носом воздух и медленно кивнул. Из-за его плеча выглядывал второй полицейский, помоложе. В коридоре, толпились еще трое: человек, которого Шейн видел в прихожей, пуэрториканец в белом костюме и какой-то круглолицый коротышка. Они переговаривались между собой с озабоченным видом.
– Так. Здесь стреляли,– заключил полицейский.– Ну-ка, ты! – он резко повернулся к Шейну.– Что я вижу у тебя в кармане брюк?