- Ты так собрался вырваться? - Олег уже проклинал себя за длинный язык.
- Вырваться? Ты что дурак? Куда и зачем? Чтобы иметь одну жалкую жизнь и шанс навсегда умереть? Вырваться в неизвестность? Где понятия не имеешь, что тебя ждёт за поворотом?!
Не смеши меня!
Я останусь тут, и буду творить историю каждый раз по новому! Пройду и космические войны, и снова паровые котлы, я БУДУ ЗДЕСЬ БОГОМ!
Кулак Олега прошёл сквозь лицо Константина вообще не встретив сопротивления.
- И? Не пора ли тебе к твоей подружке? - с издёвкой в голосе осведомился тот.
- Нет. Думаю она и без меня догадается, куда ей нужно, а я присмотрю за тобой, чтобы ты не потерялся вдруг.
- О, смотри на здоровье! Я всё одно помешать тебе ничем не могу... кроме... но оставим это пока на будущее. - помахал тот перчаткой из светлой кожи перед лицом.
- Наградные листы! - вошёл вновь адъютант.
- Оставь. - указал он на стол.
Олег не верил, не мог поверить, что один из них, САМ устроил ядерный ад!
Но через три часа доставили снимки с самолётов разведчиков.
Кремль не устоял.
Капитолий не устоял.
Палата Лордов не устояла.
- Прекрасно. - огненные смерчи над городами поднимались на пять-семь километров.
Жертвы исчислялись миллионами. - Мур-мур-мур, - напевал Фюрер в присутствии своих генералов. - Мы заставим уважать нашу страну всех в этом мире!
Генералы сменялись за последние месяцы в полном составе около трёх раз. Министры минимум дважды, никого из старых не осталось, кроме Самого.
И Готвор Рихман, министр пропаганды, усреднённый такой мужчина, и только лихорадочные большие глаза заставляли его запомнить. Он был в восторге!
Остальные выражали осторожную критику боясь воевать со всем миром.
Тучный Несс, глава флота, и вовсе пытался опротестовать такие действия. Вот застрелил бы гада, был бы протест, а так...
Остальные боялись. Поддакивали и улыбались.
На следующий день были сожжены Дели, Гонконг, Багдад.
- И где твоя Хозяйка? - усмехнулся мужчина. - Или ручки коротки оказались без проблем долететь из страны в которой паника?
Вот это было не так.
Советы вообще не паниковали.
Сожгли столицу? Главнокомандующий и штаб погибли?
Ладно. Переходим на запасные частоты, вскрыть красные конверты.
В Колумбии было похуже, но в целом настроения были очень решительными, а эмигрантам из Германии стало очень плохо.
В Британии пока неразбериха и чехарда с наследованием. Многие получили лучевую болезнь и теперь постепенно умирали. Или слабели, бредили, и это было не сразу заметно.
- Будет, не переживай.
Константин лишь презрительно фыркнул.
На третий день досталось Египту. Канаде. И Южно Африканскому Союзу.
- Вы всё подготовили? - в кабинете помимо Константина и Олега был только фельдъегерь в чёрном мундире.
- Да.
- Выполняйте.
- Конкретикой не поделишься? - посмотрел на мужчину Олег.
- Не сегодня. Твоя подружка должна уже появиться на границе. Вас тут уже много стянулось. - улыбнулся он. - Возможно одна из них, она. Скучаешь?
- Сожалею. Почему я не могу тебя прибить?
- Жизнь несправедлива. - разводит тот руками. - Понимаю.
Четвёртый день был днём ужаса. Все ждали, чей город станет следующим.
Половина мира уже заявила, что не воевали и не собираются, с третьим Рейхом, воевать!
Вторая половина расчехляла с армий брезенты, вооружала ополчение, договаривалась о союзах.
- Конференцию соберите. - позвонил Фюрер по настольному телефону.
Представители прессы, представители посольств, представители партий... много народу.
Камеры, в три эшелона.
Микрофоны. Мощнейшие радиопередатчики принимали с них сигналы.
- Я сожгу этот Мир дотла, если потребуется! Но великий народ Германии получит то, что причитается ему по праву!
Сдавайтесь!
Сложите оружие!
Вы ничего не сможете противопоставить нашей силе!
У нас снарядов на тысяч городов! И каждый день их делают всё больше!
Мы уничтожим вас, если вы будете сопротивляться!
Любое неподчинение, это предательство!
Предателям смерть!
И двуличные твари... - провёл он взглядом по всем объективам. - ...вам не победить в этой игре!
От потока вопросов Фюрер отмахнулся.
Речь была короткой, но страшной. Не словами, тем, что за ними чувствовалась не угроза, это был страх констатации факта.
Бомбы есть.
И они будут применены.
Уже к вечеру речь была растиражирована по всему миру, а на следующий день многие её даже увидели с экранов кинотеатров.