За месяц он на берегу оборудовал себе прозрачную баньку сделав один над одним три купола и ОЧЕНЬ хорошо их заизолировав. Правда вся плёнка кончилась, как и скотч.
Зато баня!
Но за камнями пришлось помотаться.
Гранит плох для этих целей.
Но в реки впадают притоки и тут главное не сачковать.
Долгих три дня поисков и пробитое острыми гранями дно каяка, которое он по простому заклеил скотчем с двух сторон, пока тот ещё был.
Насушил себе вяленой рыбы, и закоптил те, что пожирнее.
Теперь предстояло набрать рогоза, корни в пищу, сам тростник на циновки.
Он довольно богат крахмалом, нечто среднее между картошкой и топинамбуром. В жареном виде ничего, а в варёном ему не понравилось.
Но если смешать с прошлогодними ядрышками ельника, предварительно отворёнными с шелухой, то выходит очень даже ничего лепёшки, а если их смешать с рубленым мясом зайца или птицы, то и вовсе улётные котлеты получаются.
Он много писал.
Уже три захваченные с собой блокнота полностью забиты его мыслями.
Одиночество не совсем круто.
Но раньше он этого не знал.
Может если бы прихватил с собой камер и вел запись для выкладки на канал, но раньше такие бредовые мысли ему в голову не приходили, в теперь приходят, но где те камеры?
Да и...
И вообще!
Уютный обжитый лагерь и неизвестный окружающий лес.
И раз он тут самый разумный, то нужно бы посмотреть за порядком.
Может ветроломом деревья повалило?
На следующий год он тогда уже с нормальным инструментом тут появится вновь.
Что попилит, что на избушку лесную соберёт.
Жить в лесу ему понравилось, несмотря на чувство одиночества, но спать за тонкими плёночными стенами не очень.
Бревенчатый сруб, он даже в мыслях прибавляет надёжности.
Тишина, покой, чистый воздух, стерильная экосистема, сон с закатом и подъём с восходом, дневники позволившие привести мысли в порядок и понять, относительно, от чего он бежал.
Пора бы и возвращаться...
Да неохота.
Тут здорово, а по плану было вернуться к осени.
Может ещё с чем разберётся в себе.
Например он уже скучает по родственникам.
Разведка на местности, это всегда много километров пешком.
На севере были болота, но они были очень богаты камышом, а рогоз его главный питательный продукт. В ту сторону у него уже пробиты тропы.
На западе густой лес с высоким подлеском, ходить там весьма не просто, но осенью будут ягоды.
На юге лес более редкий и в достатке зайцев, которых он приманивает дополнительно чуть подсоленным рогозом.
На востоке холмы, много холмов и совсем нет желания к ним переться.
Но, что это за неполная разведка?
Может там родник ключом бьёт и как раз на одном из них лучше всего избушку будет поставить.
Хотя бурелома в округе, по крайней мере близкой он не встретил.
Или ну их?
Но может там что интересное?
Да и виды с холмов должны открываться потрясающие!
Но серьёзно, зачем?
- Надо, Олег! Надо! - решил он.
Раз решил, то нищему собраться...
Но в тот же день не пошёл.
Убрал рыбу, что уже высохла. Убрал мясо копчёное подвесив их над землёй под куполом, чтобы звери не погрызли.
Оглядел лагерь.
Вроде всё в порядке и без его присутствия не должно пропасть, сломаться, сгореть.
Большую часть вещей оставил в лагере, незачем их на себе таскать.
Попрыгал, подтянул, что болталось и отправился в путь.
Пусть он и не лучший следопыт, но к холмам вели множественные животные следы, даже медвежьи.
Перевесив ружье на грудь парень удвоил осторожность.
Но ничего особенного он не замечал.
Даже пары лис бегущих в сторону к холмам, что прошмыгнули метрами пятидесяти правее.
Лесная тишина, особая, в лесу никогда не бывает безмолвия.
Но его шаги и дыхание вполне себе смешивались с шелестом листьев деревьев и стрекотом насекомых, который в этом месте был в несколько раз выше, но и этого парень не вычленил.
Птицы устраивали гомон над деревьями, вылавливая гнус и жуков.
А количество комаров зашкаливало здравый смысл.
Хотелось бежать от этого пищащего роя и пока не сварит дёготь и не измажется им с ног до головы не вернётся!
Но...
Он увидел странное в нору забирался волк, а за ним заяц, прочую мелочь, что шла под ними ему было физически не разглядеть.