Закрываясь в комнате в полном одиночестве, Халиме изготавливала успокаивающие настойки, которые делали Шехзаде спокойнее, избавляя его от страхов и временных помутнений детского рассудка. Частые визиты матери тоже помогали ему вернуться к реальноти. Но Халиме больше беспокоило то, что происходило пока её не было рядом с сыном. К приходу Селен отвар был уже готов, перелит в удобную баночку и спрятан. Так что всё, что увидела гостья, — это засохшие цветы и листья, разложенные на столе.
— Вот как бывает, Селен. С момента твоего приезда из старого дворца мы встретились впервые. А ведь прошло много времени. — Халиме была удивлена, что эта женщина вообще пришла, но догадывалась, в чём причина этого порыва.
— Мне казалось, я увижу вас, когда вернусь. Но ни на церемонии наречения, ни на празднике вы не появились. — Селен улыбнулась собеседнице и села рядом с ней. Ей хотелось говорить с Халиме, находясь на одном уровне. — Мне сказали, вы нехорошо себя чувствовали, сейчас, надеюсь, всё в порядке?
— Мне лучше, это правда. Но времени всё ещё мало, всё забирает забота о детях. Особенно о Шехзаде.
— Кафес — ужасное место. Ребёнку нужна компания, одиночество они не любят. Но ведь было время, когда вам вовсе нельзя было его посещать, — напомнила ей Селен, рассматривая сухоцветы. — Вам говорили, как Повелитель пришел к решению позволить вам видеться?
Халиме кивнула, тон её голоса стал серьёзнее. Она пододвинулась чуть ближе к Селен и произнесла:
— Да, один из стражников мне всё пересказывал, что Повелитель туда приехал да не один, с тобой. Стража запомнила твоё имя, Валерия, такое чужое на слух. Видимо, уже тогда ты не была простой девчонкой из гарема. Хотя всегда скромничала, сидела в углу, на праздниках не танцевала.
— Теперь и для меня это имя звучит как чужое, я так привыкла к новому. — Селен заулыбалась. — Но стражу в Кафесе надо заменить, как и прислугу. Как они могут заботиться о Шехзаде, если подслушивают и болтают? — В этот момент она изобразила возмущение.
Халиме еле заметно поджала губы, ей было неприятно всё это слушать, хотелось возразить. Султанше показалось, что Селен решила научиться каким-то дворцовым играм, но это она ещё не знала, что услышит дальше.
— Халиме султан, вы умная женщина, все так говорят. Я верю, что Мустафе очень повезло с матерью, — добродушность Селен куда-то моментально улетучилась. — Вы защищаете его, а я защищаю свою дочь. Да, она не наследует трон, но если позволит Всевышний, у неё будут братья.
— Чего ты хочешь?
— Вы отказались от брака Дильрубы султан, отказали, глядя в глаза Повителю. Видимо, он вас уважает, раз прощает подобное. Однако человек, которого он выбрал для Дильрубы, очень важен Государству. — Селен на секунду замолчала, отведя взгляд в сторону. Но потом глубоко вздохнула и произнесла куда более уверенно — Однажды я убедила Повелителя, что вы не опасны, и нет вреда в том, что вы продолжите общаться с сыном. Ваше наказание за измену было сильно ослаблено. Но ведь в любой момент я могу убедить его в обратном.
Карие глаза Халиме, кажется, потемнели ещё сильнее. Она испугалась, напряглась. Халиме не слишком верила в могущественность молодой султанши. Но что если она всё равно сможет навредить?
— Молодая фаворитка, любимая женщина Повелителя, смешная султанша. — Халиме встала, и Селен последовала за ней. Вместе они пошли в сторону входной двери. — Все думали, ты нежный цветок, Селен, а оказывается, ты змея под ним. — Халиме толкнула дверь, и та резко открылась. — Главное, чтобы яда хватило.
— Последнее слово за вами, Халиме султан. — Селен уважительно кивнула и медленно вышла из покоев. Дело было сделано, зерно сомнений посажено, осталось подождать, пока оно вырастет.
***
Хюмашах султан знала, что послужило поводом к приезду её мужа. Хасан паша до сих пор бесприкословно подчинялся Сафие. Не зря же она выбрала именно его в мужья дочери. После перепалки и обещания Хюмашах не помогать матери в её дворцовых играх, Сафие тут же решила надавить на дочь. Не просто отправить её домой, а показать, что, даже сидя в старом дворце, она может давать и отбирать, что всей имеющейся властью Хюмашах и многие другие обязаны ей. Хасан и не знал бы о разводе, не напиши Сафие ему.