Султанша насторожилась. Она съёжилась, инстинктивно отодвигаясь подальше от Селен, но ничего не ответила. Фатьма несколько раз открыла рот, будто желая что-то сказать. А потом хмыкнула, гордо вскинула голову и отвернулась, как обиженный ребёнок. Селен покачала головой. Будь здесь Султан, уже этот жест он признал бы за доказательства. Сейчас бы он шагнул к ней, схватил за руку, потребовал ответа. Но у самой Селен не было желания прикасаться к Фатьме. Внутри всё обрастало холодными колючками.
— По твоим действиям я вижу, это ты забрала его у меня. — Селен сделала ещё один шаг вперёд. — Скажи одно, ты догадалась до этого сама?
Фатьма резко обернулась, глаза её вспыхнули гневом.
— Да как ты смеешь приходить сюда и обвинять? Ты думаешь, мне это нужно? Мне, матери Шехзаде, думаешь есть дело до твоих попыток угодить династии? — Она снова фыркнула. — Я бы лучше тебя удушила, а не твоего сынка! Если ты не смогла защитить своего ребёнка, я здесь причём? — Она взмахнула руками и уставилась на Селен, которая совершенно спокойно её слушала.
— Не кричи, я не ругаться сюда пришла. — Селен думала, что почувствует отвращение по отношению к Фатьме, но нет. Всё те же холодные колючки. — Скажи, кто тебя надоумил? Сафие султан, верно?
Фатьма закатилась громким смехом. Таким же странным и пугающим как и много месяцев назад. Она смеялась, глядя на Селен и никак не могла остановится. Сама же Селен терпеливо ждала, на отводя от собеседницы взгляда.
— Стала бы Великая Валиде так утруждаться! — Сквозь смех проговорила Фатьма. — Да, она знала, что я это сделала. Но стала бы она… Нет, она тебя и без меня раздавит, когда пожелает. — Наконец Фатьма окончательно успокоилась и довольно добавила: — То, что ты жива, значит только одно, ты Сафие султан ещё полезна.
В ответ Селен было достаточно только кивнуть. Она задумалась на пару мгновений, неужели даже сейчас Сафие может иметь виды на неё? Особенно теперь, когда Селен полностью отреклась от всех дел, сдружилась с Кёсем и все её действия стали направленны против Сафие. Неужели она готовит какой-то очередной сюрприз? А может Фатьма говорит это, потому что сама жива только благодаря Сафие? Ведь она права, Великая Валиде раздавит любую девушку, если у неё нет поддержки Повелителя. С другой стороны, кому есть дело до сумасшедшей Фатьмы?
— Что ж, я услышала то, что хотела. Когда Повелитель вернётся, я скажу о твоём признании. — Селен не стала угрожать, а только развернулась и взялась за ручку двери. Но самодовольный голос Фатьмы заставил девушку остановиться.
— Тебе никто не поверит. Что будет у тебя, кроме слов? Никто не будет свидетельствовать за тебя. Никто не подтвердит моего признания.
— На моей стороне Хюмашах султан, — бросила Селен, совершив тем самым ошибку. — А тебя ждёт разве что…
Дверь детской скрипнула. Селен обернулась и увидела гоядящего в щелку Джихангира. Она замолчала и, проглотив комок неизвестно откуда взявшихся эмоций, решила не договаривать. Мальчик слышал достаточно, не нужно, чтобы ребёнок помнил о чём-то подобном.
***
Ночью во дворце всегда становилось холоднее, чем днём, поэтому в покоях разжигались камины или свечи, а вот коридоры оставались прохладными. Факелы, конечно, давали некоторое тепло, но не достаточно, чтобы обогреть настолько огромное здание. Хюмашах уже пожалела, что пошла к покоям Халиме. Куда приятнее было бы вернуться в свои комнаты, расположиться у тёплого камина и отдохнуть. Но дело уже было сделано, она здесь и нужно побыстрее разобраться с этим актом вежливости. Она постучала. Сначала в покоях была абсолютная тишина, потом послышались осторожные шаги и дверь открылась. Дильруба, которая открыла дверь, выпучила глаза и, громко ахнув, захлопнула дверь обратно.
Хюмашах хмыкнула, снова послышались шаги, уже более уверенные, и из покоев вышла Менекше. Хюмашах легонько приподняла бровь, увидев, как осторожно она приоткрыла дверь, выскользнула в коридор и так же осторожно закрыла дверь. Обернувшись, она опустила голову и услужливо поинтересовалась:
— Чем я могу вам помочь, госпожа?
— Я лишь хотела спросить о здоровье Халиме султан. Она в порядке? — Хюмашах чувствовала, что-то не так, но вида не подавала.
— Султанша отдыхает, просила никого не пускать. — Менекше казалась расстроенной, но в большей степене растерянной. — Простите, госпожа, Халиме султан очень устала.
— А почему Дильруба так испугалась? — Хюмашах привычно улыбнулась. — Может всё куда серьёзнее, чем говорила лекарша?
— Дильруба султан… Она просто побоялась, что вы разбудите султаншу. Всё в порядке, вам не стоит беспокоится.