Эмре уже не один вечер ждал вестей от Валерии. Он не понимал, почему судьба этой девушки так его беспокоит. Хотя нет, он знал, но не хотел допускать эти мысли до своего разума. Он, человек морей и долгих путешествий, не может позволить привязать себя к берегу. Ничего, уже через несколько дней Эмре отправится в плавание и снова забудет обо всех переживаниях.
Услышав стук, он направился к двери, опережая отца. Открыв дверь, он увидел девушку в желтом платье и тёмной плаще с капюшоном. Эмре вышел на лестницу, с подозрением глядя на гостью.
— Вы кто? — Он строго нахмурился, почему-то ему казалось, что этой девушке лучше не доверять.
— А Валерия права, вы… — Элиф замолчала, понимая, что может сказать что-то не то.
— Вы знаете Валерию? — Эмре выглядел обеспокоенным. Строгость прошла, а его глаза сверкнули радостью, которую он быстро скрыл. — Она в порядке?
— Да, в полном. — Элиф протянула ему письма. — Она передала это.
***
Двери широко распахнулись, и Валерия вошла в султанские покои. Сейчас она уже не чувствовала того трепета, что был в первый раз. Её бирюзовое платье, распущенные волосы и жемчужная подвеска делали её похожей на русалку или прекрасное создание морей.
— Повелитель. — Она замерла в поклоне.
Ахмед обернулся, на его лице появилась улыбка. Он давно не видел Валерию и уже начал забывать, как ему приятно, когда она рядом. Раньше он называл это интересом, а сейчас считает это дружбой. Насколько это возможно при его статусе.
Не дожидаясь позволения, Валерия подняла голову. Султан расставил руки, словно для объятий, и, подойдя ближе к ней, осторожно взял её за плечи. Будто он боялся, что она расселится, как песочная скульптура. Она смотрела ему в глаза, хоть это и было запрещено.
— Валерия. — Нежно протянул Султан, его руки спустились к её талии. — Скажи, как мне благодарить тебя за спасение Шехзаде?
— Лучшей благодарностью станет его благополучие. — Ответила Валерия, улыбнувшись. Ей не хотелось что-либо просить. — Фатьма султан жива, а для ребёнка нет большего счастья, чем оставаться с матерью.
— Ты права. — Её слова как-то странно подействовали на Султана. Он отпустил Валерию, улыбка исчезла с его лица, а взгляд стал не столь ярким.
Через мгновение Валерия вспомнила, что Султан отдал приказ запереть Шехзаде Мустафу в кафес. Вероятно, это решение далось ему нелегко. Она уже подумала извиниться, но Ахмед сделал вид, что ничего не случилось.
— Я знал, что ты так ответишь. — Султан взял что-то со стола и зажал в руке. — Скажи мне, Валерия, ты помогала Кёсем, спасла Джихангира и вернула его мне. Может ли это означать то, что дворец стал тебе домом?
— Ни одно место не станет мне домом, повелитель. — Валерия взяла его за руку. — Но может стать любимым.
Султан снова улыбнулся, его определённо устраивал ответ. Он чувствовал себя победителем в их игре. Ему нравилось думать, что с самого начала он знал исход. Разжав ладонь, Ахмед показал Валерии кольцо. Утончённое украшение с ярко-жёлтым камнем в центре. Сначала он казался неестественным, но когда Султан надел кольцо ей на палец, камень очаровал девушку.
Она посмотрела на Султана глазами, полными растерянности и радости.
— Ничего не говори. — Султан приложил палец к её губам.
Валерия послушно кивнула и улыбнулась. Вместе они вышли на болкон. Валерия положила руки на перила и посмотрела на море, по которому медленно курсировали корабли.
— Не стоит бояться бунтов и восстаний. — Султан говорил это так просто, словно банальность. — Нужно бояться стать его зачинщиком.
— Что вы будете делать дальше? — Поинтересовалась Валерия.
— Теперь всё изменится. — Уверенно пообещал Султан, он нахмурил брови, чтобы казаться строже. Девушку повеселило это преображение.
— Могу я спросить? — Валерия робко посмотрела на Ахмеда. — Что будет с Шехзаде Мустафой?
Султан повернулся к ней, глядя на неё, как на заигравшегося ребёнка. И, казалось, это должно было Валерию остановить, но она настойчиво продолжала смотреть ему в глаза
— Его можно увидеть?
— Нет, нельзя. — Строго ответил Султан. — И мы не будем говорить об этом.
— Даже вы не можете? — Валерия перешла на осторожный шепот. Она снова взяла его за руку, надеясь, что это поможет — Он же… так вас любит.