— Просто мне повезло, про меня вспомнили. А про тебя нет.
— Везение не твоя заслуга, Айрис. — Валерия положила шкатулку в небольшой сундучок с одеждой. — Просто тебе благоволят. Как и мне когда-то. Настанет день и нас забудут.
Не дождавшись ответа, Валерия вышла из комнаты. Она спустилась вниз в общую комнату. Она посмотрела на швею, которая собирала с девушек деньги, раздавая последние ткани. Сегодня у неё был явно хороший день. Переведя взгляд на Ойкю Калфу, что стояла среди собравшихся девушек, засмотревшись на ткани. Валерия посчитала, что шанса лучше не будет и подозвала к себе Элиф.
— Помоги мне. Иди к швее и спроси, знает ли она Илкера агу. Если да, отдай ей это. — Валерия протянула Элиф серьги подаренные Эмре. — Пусть пойдёт к нему и спросит, когда возвращается его сын. Уверена, он уже должен знать. А когда снова придёт во дворец, пусть передаст ответ тебе.
— Но почему я? — Тихо поинтересовалась Элиф.
— Ойкю калфа отвлеклась. Сбегу, пока она не смотрит. — Валерия аккуратно подтолкнула Элиф. — Иди же.
— Но куда ты?
— Не бойся, за предел дворца не выйду.
Сказав это, Валерия быстро прошла позади собравшейся толпы и вышла из общей комнаты. Она свернула в один из коридоров и быстро пошла в сторону главных покоев. Когда Ойкю калфа спохватилась, Валерию уже нигде не было видно.
***
Кёсем была счастлива. Её живот ещё не был так сильно заметен, она ещё даже не сшила себе новые платья большего размера. Она считала, что время ещё не пришло, и можно побыть изящной девушкой в объятьях любимого. Вот и сейчас она наблюдала за тем, как Султан подписывает документы, перечитывает записи с заседания совета. Он вновь советуется с ней, снова спрашивает её мнение и прислушивается к её словам. Кёсем снова стала главной женщиной в его глазах и снова чувствует себя как королева. Значимая не только потому, что может обеспечеть страну наследниками, но и потому, что может участвовать в делах Империи. А также быть не только частью правящей династии, но и частью политической судьбы всей окружающей ее империи.
Так проходили день от дня, с того самого момента, как Валерия стала пленницей в комнате фавориток. Сейчас, ожидая ещё одного Шехзаде, Кёсем снова чувствовала себя в безопасности. Вот только всё ещё не могла чувствовать себя счастливой. Нельзя быть счастливой, зная, что это счастье разобьётся в любой момент. Даже сейчас, глядя на то, как Султан запечатывает очередное письмо, Кёсем боялась, что может что-то произойти. И боялась не зря.
В двери постучали. Кёсем встрепенулась, насторожившись. А вот Султан даже не поднял взгляд. В главные покои вошел Зюльфикяр ага, склоняя голову. Он снова выглядел растерянным. Данная должность явно ему не подходила.
— Что случилось, Зюльфикяр ага? — Спросила Кёсем, понимая, что Султану совершенно нет до этого дела.
— Валерия хатун, повелитель. — Проговорил хранитель, выпрямляясь.
Услышав это имя, Султан поднял взгляд и отвлёкся от дел. Он смотрел на Зюльфикяра, не зная, что у него спросить или какой отдать приказ. С одной стороны, она опять нарушила прямой приказ. С другой стороны, возможно, дело действительно срочное. Хотя что срочного может быть у Валерии?
— Что ей нужно? — Спросила Кёсем, зная, что ситуацию нужно держать под контролем.
— Повелитель. — Зюльфикяр ага не считал правильным говорить с женщиной в присуствии Султана, поэтому, даже отвечая на вопросы султанши, обращался к нему. — Она говорит, что ей нужно с Вами поговорить. Говорит, что это срочно, и второго шанса у неё не будет.
— Она хочет попросить прощения? — Наконец ответил Султан, приподняв бровь. Кажется, даже сама мысль об этом его удивляла и немного смешила.
— Не впускай её. — Вмешалась Кёсем глядя на Ахмеда. — Она должна быть благодарна, что жива. И право видеть Вас заслужить. — Она сказала это нисколечко не в приказном тоне, а лишь мягким голосом советовала это мужу, легонько улыбаясь. — Отправьте её обратно в комнату, сегодня наш вечер, зачем его портить? — Кёсем накрыла своей рукой руку Султана и сжала её, слово боялась упустить этот момент. — Я так скучала по вам.
Он смотрел на неё влюблёнными глазами. И не понимал, как так долго мог отстраняться от той, которую назвал единственной. Сейчас он снова был во власти тех нежных чувств, что испытывал при их первой встрече, после того как Кёсем остановила один бунт и предотвратила второй. Вновь бросив взгляд на хранителя покоев, он произнёс:
— Скажи ей, что я сам позову её, когда у меня будет на это время.