— Я лишь…
— Замолчи! — Фыркнула Фатьма султан — Твоя вина доказана.
Элиф передёрнуло, она отступила назад и обернулась, взглянув на подругу. Взгляд Элиф молил о помощи, но Валерия не знала, как помочь. И как это не было бы эгоистично, боялась лезть в пекло.
— Уведите, — скомандовал Султан, и стража, стоящая у двери, шагнула к Элиф.
Развернувшись, девушка подбежала к Валерии и, обняв её, громко всхлипнула.
— Спаси меня, если можешь, спаси. — А потом прижалась ещё сильнее и так тихо, насколько смогла, добавила: — Если нет, спасай себя.
Двое мужчин, немые, как подобает уставу, и нечеловечески сильные, оттащили Элиф от Валерии и увели. Пребывая в полной растерянности, опустошенности и поглощённая страхом, Валерия не могла отвести взгляд. Элиф сопротивлялась, извивалась в их руках, как змея, кричала. Она знала, что слова Фатьмы убедят всех. Валерия подняла взгляд на султана, он смотрел на неё, немного нахмурившись, и ждал, что она скажет. От её слов могла зависеть жизнь Элиф, лекарш, что позволяли вместе с ними покидать дворец, жизнь Илкера аги и Эмре. И, разумеется, самой Валерии. В эту секунду что-то щелкнуло в её голове, и она поняла, что не спасёт подругу и даже не попытается спасать старух из лазарета.
— Тебе есть, что сказать, Валерия? Фатьма султан утверждает… — Он сделал паузу. Ахмед, казалось, пытался вывести её на откровенность и ему это не нравилось. Последнее время Валерия была его любовью, искушением, трофеем. Она была нежна, чиста, как ангел, и он забыл о всех своих страхах. Ему не хотелось отпускать этот образ. — Фатьма султан утверждает, что эта хатун была не одна. Ты, её подруга, была частью этого?
— Элиф мне призналась. — Вдруг подала голос Фатьма, которой уже было сложно скрывать улыбку, глядя на побледневшее лицо фаворитки.
Валерия опустилась на колени, ей нужно было быть убедительной настолько, насколько это было возможно. Сердце у неё заколотилось, пальцы похолодели, и, казалось, её уже бил озноб. Она молча смотрела в пол, пытаясь собрать мысли в связный текст. Фатьма султан наблюдала торжествующе, она даже не пыталась скрывать улыбку и проступивший румянец. Султан же боялся того, что может произнести Валерия. Если она хоть в чём-то признается, его это сильно ранит.
— Мне дали время, и я полюбила этот дворец. Я полюбила его порядки, его законы, полюбила тех, кто владеет этим дворцом. — Валерия подняла взгляд, но смотрела, будто в пустоту. — Здесь я обрела любовь, меня ничего не ждёт за стенами дворцового сада. Я не знаю, что сказала Элиф, и что она сделала. Могу лишь заверить вас, что я к этому не причастна. Я обещала вам, Повелитель, и не нарушила своих обещаний.
В главных покоях воцарилась тишина. Никто ничего не говорил, Фатьма султан ждала реакции Султана. У девушки задрожали пальцы, и она сжала кулаки, чтобы не выдать волнения. Ей не хватало сил даже поднять взгляд, она чувствовала абсолютную пустоту в душе и осознавала безысходность. Было заметно, как дрогнули губы Ахмеда, словно ему захотелось закричать о том, насколько он уверен в невиновности Валерии. Но вместо этого он сказал:
— Если я допрошу свидетелей, которых назвала та хатун, они не укажут на тебя?
Валерия легонько пошатнулась. Не смотря на то, что она уже стояла на коленях, риск упасть всё же был. Неужели Элиф рассказала всё? Валерию вновь окатил страх, она поняла, что под угрозами или пытками, но Элиф всё же рассказала.
— Ни к каким её действия, я не имею отношения и не знаю, что скажут другие. — Только на это и была способна Валерия.
Ахмед медленно протянул ей руку.
— Я верю тебе. Встань.
Валерия взяла его за руку, и Султан почувствовал, какие у неё холодные ладони. Словно это руки мёртвой девушки, а не той, что сейчас стоит перед ним, склонив голову.
— Какое вы приняли решение? — Осторожно поинтересовалась Валерия.
— За все полагается своё наказание. — Вмешалась Фатьма, хорошее настроение которой слегка поубавилась. — Тут нечего решать.
— Вы дадите мне её увидеть? — Не обращая внимания на султаншу, Валерия продолжала обращаться исключительно к Султану. С надеждой глядя ему в глаза, мысленно умоляя отсрочить казнь.
— Она уже мертва. — Ровным голосом произнёс Ахмед, и мир в глазах Валерии потерял всякие краски. — Стража уже привела мой приказ в исполнение.
В этот момент по ней прокатилась дрожь, волна холода и испуга. Нет, она ещё не скорбела, так как не успела принять услышанное. Но прочувствовала, как тает чужая жизнь, умирает в её сердце последняя надежда, съедаемая предательством и бессилием.