- А что с ним? - играю бровью, глядя на неё.
Уставшая. Даже не замечает дурацкую розовую заколку на моих волосах. Я и сам её уже после того, как уложил Эмму спать, обнаружил. Думал, её это позабавит.
- Чай будешь? - сбавляю тон, глядя на любимую.
- Я заполнена кофе до краев. Спасибо за всё, надеюсь, моя дочь тебя не привела в шоковое состояние, - смотрит с иронией, но подняться с пуфа не спешит, потирает ступню.
- Нет, эти лавры забрал себе твой бывший, - бросил как между прочим, не глядя на неё.
- Ты о чем?! – вспыхнула и соскочила на ноги в считанные секунды. – Этот мудак приходил сюда, Санаев? Смотри мне в глаза, когда я с тобой говорю!
Я ладонью зажал ей рот и впечатал в стену на голых инстинктах.
- Дочь спит, - прошептал выразительно, чтоб градус истерики понизила.
И ее реакция, такая похожая на реакцию Эммы, убедила меня в одном - правильности моих намерений. Пацану придется познакомиться с моим кулаком.
- Как пришел, так и ушел. Я вытолкал его взашей, как только он посмел повысить голос. Вкус у тебя тот ещё, любимая. И с этим куском дерьма ты меня всё это время сравнивала?
- Все вы белые и пушистые, пока в трусы к бабе не залезете, а потом как удовлетворите свое эго, начинаете показывать, кто в доме хозяин. Не на ту нарвались. Уходи, - толкает меня ладошками в грудь и едва не брыкается, когда не даю ей пошевелиться.
- Дура, - комментирую беззлобно, не давая ей пошевелиться и оттолкнуть меня.
Всё, я устал, хватит этих глупостей, беготни, игры в кошки-мышки. И лечить её не буду, выбрала мудака, по которому видно, что кроме тела там ничего нет, и бесится теперь. Это её прошлое. Пусть в прошлом и останется. Я ей не мама и не папа, пальчиком перед носом махать и уму-разуму учить.
- Ты влипла потому, что я не только в жены тебя хочу теперь. Я детей от тебя хочу. Эмма заказала братика и сестричку. А я от обещанного не отступаюсь.
Я жадно впиваюсь в ее рот и целую до полной капитуляции. Пока не перестала сопротивляться и не стала так же жадно отвечать. Помогаю ее ножкам опоясать мои бедра. Плевать, на все плевать. Я хочу её. И она будет моей этой ночью.
- Санаев, свали домой, - кусает меня за ухо, сильнее сжимая руки на моей шее, а стонет на ухо так сладко, что я лопну от желания.
- А я дома, - отвечаю настойчиво.
- Почему ты такой назойливый, - проезжается губами по моей шее и протяжно вздыхает, когда я несу её в гостиную на огромный диван.
- Потому что я не мальчик, как то недоразумение, что сегодня сюда приперлось, и потому что я устал играть в твои игры. Моей будешь. Всё, смирись и раздевайся.
- Мне бы в душ, и вообще, Санаев, у тебя презервативы есть? Сомневаюсь, так что отвали, - вырывается уже активнее, словно очнулась от сладостного плена, - я рожать тебе не собираюсь!
- А я не спрашиваю, что ты там собираешься. Я уже заказ принял у своей принцессы, королеве слова не давали, - затыкаю её рот поцелуем. В душ ей, ага. Да к чертям его и все её отговорки.
10 глава
Пётр
Она с этого дивана не уйдет, пока я не опустошу свои звенящие яйца. А когда опустошу - ходить не сможет, так что не уйдет.
Рывком задираю ее платье к талии и начинаю с проверенного. Колготки с трусиками болтаются в районе ее лодыжек, ноги закидываю себе на плечи и истязаю языком, пока не растворяется в болезненном оргазме. Болезненном потому что я доводил ее на волосок от него и менял тактику, чтобы когда она кончит - полностью растворилась в нём, и во мне, и в том, что между нами происходит. Член давно упирается в ширинку, налитый, жадный до ее плоти. Одной рукой держу ее бедра, другой поглаживаю его сквозь ткань джинс. Терпение, дружище. Сегодня твой день. Но сперва сделаем эту стерву максимально податливой.
Презерватива у меня нет. И плевать. Вытащу. А промахнемся - тем лучше. Растить буду. И любить больше всех на свете.
Василиса тяжело дышит, расслабленно вжавшись в диван, а я неторопливо обнажаюсь. Снимаю ее ножки со своих плеч, стаскиваю окончательно её колготы с бельем, расстегиваю джинсы и их тоже стаскиваю, представ перед ней обнаженным.
- Нравится, что видишь?
Про дурацкую заколку снова был. Стою голый, со знатным стояком и атрибутом куклы Барби на голове, мачо.
Смотрит на меня ошарашено и нервно сглатывает, заливается краской стыда, падает на спину и прижимает подушечку к лицу. Смеюсь. Как это понимать? Летит мне эта мелкая прелесть в лицо, вдогонку – нервный смешок.