***
Эдуард Константинович даже умирал с пафосом. Фразы вроде: "Принесите воды! У меня в горле пересохло!" - сменялись типичными для него сентенциями:
- Не так важно, куда ты идёшь, если ты идёшь уверенно!
- Я видел много слез, но тот кто умеет плавать, в них не утонет!
- Если ты слышишь, как у тебя шепчут за спиной, значит, ты не последний в очереди за счастьем!
И много подобного. И ведь так он говорил всегда. Заходишь, бывало, в подъезд, руки отваливаются от тяжести сумок, видишь, как Эдуард Константинович в лифт заходит, просишь с надеждой:
- Подержите лифт, пожалуйста!
А он в ответ:
- Глупо держаться за тех, кто тебя не ждал! - и уезжает.
Глубоких мыслей человек, что тут скажешь. Или бывало, выйдет Эдуард Константинович на балкон голый, почесываясь, руки к небесам вскинет и как крикнет на всю улицу:
- Всякая погода - благодать!
Его бабули срамят:
- Эдик, прикройся! Вороны корнишон выклюют.
А он только усмехается:
- Стыд - это маска! Но не каждый маскарад кончается салютом!
И улыбается. И надо сказать, подобными словами он нашел себе немало поклонников. Даже курсы открыл по душевному совершенствованию. Ну то есть как курсы? Люди к нему приходили, денежку приносили, а он им про то, какой он чудесный, рассказывал. И так это заворачивал, что почти конфета получалась. А кто ж конфеты не любит?! Вот и Эдуарда Константиновича многие любили. А может, и не его вовсе, а то чувство, когда истина, кажется, вот, в ладонях, и можно её на полку поставить и радоваться. До следующей истины. А там глядишь, и целая коллекция. Вот спросит тебя дитё о чем-то, а ты хитро так улыбаешься и пальцем в полку тычешь. И дитё, даже если ничего не понимает, то все равно чувствует, что знания в надёжном месте. Главное, их не трогать, а то ещё уронишь, разобьешь, а такое разве кому-то надо?! От этого же волнение пробуждается, мысли, не дай бог, сомнения. А кому от них легче становилось?
Никому. И поэтому состояние здоровья Эдуарда Константиновича всех так беспокоило. Люди пришли, люди волновались. Кто-то даже кричал, что будет жаловаться в облсовет, но в ответ им тут же грозно парировали:
- Да облсовет ничего не решает!
А дальше, как и положено в таких случаях, последовала лавина:
- Жулики одни! О душе бы подумали!
- Да! Деньги в могилу не унесешь!
- А дороги... Вы видели наши дороги?
Ситуация накалялась. Хорошо хоть хозяин, едва дыша, выдавил:
- Пока ты продолжаешь идти, не важно насколько хороша дорога.
И все умолкли. Казалось, даже затаили дыхание в ожидании новой мудрости. И тут вдруг тетя Глаша подала голос:
- Тот, кому не важна дорога, не идёт вперёд, а гуляет.
И все ахнули. Эдуард Константинович заёрзал в постели, а тетя Глаша продолжила:
- Если ты упал, не жди, что все упадут следом!
Народ заликовал. Тетю Глашу подхватили на руки и понесли на улицу, а Эдуард Константинович был просто вне себя от негодования. Он собрался с силами, вскочил с кровати, помчался на балкон и закричал, что было мочи:
- Не по Сеньке мундир! Ты нам не командир!
Но тетя Глаша была на волне успеха и тут же парировала:
- Сам дурак!
И это был окончательный провал для Эдуарда Константиновича.
Сморфень, глядя на это, вздохнул и спросил меня:
- А зачем мы здесь? Мы же его даже не любим.
А что я отвечу? Лично я ждал чуда. И наверное, дождался. Эдуард Константинович сел на кровать, заплакал и умирать, судя по всему, передумал.