Сегодня будет хороший день. Сегодня он попробует увидеть Сильду. Тисс очень надеялся на это. Он долго работал, что бы заработать несколько дней для себя и провести их так, как он хотел бы. Тисс мог бросить все и прийти раньше, но тогда он бы голодал. Нет работы – нет еды. Нет еды – долго не протянешь. Никто не поможет, никто. Димон уже занес гуся в список, он хоть и глупый на вид, но не дурак. И в отчете за каждую живую птицу на его ферме.
«Надо было, конечно, проследить за тем, что бы он, не записал на меня два, вместо одного», – подумал Тисс. Но вспомнив Малуху, его сестру, решил что будет, то будет. Тяжело им без нормальной еды, Малуха совсем изменилась, стала другой. Тисс помнил ее непревзойденной, изящной, даже грациозной. Когда их привел Смотритель, он помнил, какими они были. И она и Димон, крепкие, свежие, видно, что с воли, хоть и смертельно уставшие от постоянных погонь и необходимости прятаться. Многие тогда пришли посмотреть на них. От них пахло свободой, жизнью, нормальной едой. Это вызывало зависть живущих за стеной из леса. Хоть их настоящие сущности были быстро подавлены, но вид и запах тех, кто пришли с другой стороны леса, вызывал ассоциации и воспоминания. Тогда Смотритель с охранниками быстро увел Димона и Малуху и поселил их на удаленной ферме.
Пока он шел, вспоминая прошлое, вдали послышался шум мотора, Тис увидел Антона на его неизменном черном мотоцикле с коляской затянутой черным кожаным чехлом. Антон был помощник Смотрителя последние годы, и всегда ездил один, без охраны. Надеялся, что особый статус дает ему защиту. Хотя, по мнению Тисса, это сейчас было довольно опасно. Антон всегда ездил на мотоцикле, почему он предпочитал его, а не машину, Тисс не понимал. Здесь не было хороших дорог для того, чтобы нестись на большой скорости по трассе, но каждому свое.
Хоть Антон был еще далеко, Тисс хорошо его разглядел, как только услышал. Зрение его не изменилось, и нюх тоже оставался прежним. Антон ехал вдоль леса по дороге, что вела к большому озеру. Там была ферма Антипа и Агаты. Тисс махнул рукой Антону, в надежде, что тот увидел его. Антон знал все последние новости в хозяйстве. А Тисс в этом очень нуждался. Ни радио, ни телевидения здесь не было. Телефонная связь так же не работала. «Что бы не смущать живущих,» – как-то сказал Смотритель. Может, это было и правильно, но так хотелось узнать, что происходит там, за лесом, в том мире, откуда пришел Тисс. Хотя для местных жителей лучше было забыть все, все, что было до того, как он попали в залесье.
Антон увидел Тисса, помахал ему в ответ рукой, и повернул в его сторону.
Идя навстречу Антону, Тисс принял почтительное выражение лица, которое он старался сохранять всегда, когда встречал кого-то из приближенных к Смотрителю, или охрану или стукачей. Стукачей Тисс чувствовал и узнавал по их внимательному взгляду и вопросу: "Как дела?" Обычным жителям "Загона" было наплевать как у тебя дела. А эти за дополнительную еду готовы были доносить на всех по поводу и без него. В "Загоне" надо было быть на чеку, если ты хотел выжить.
"Загоном", территорию внутри леса, называли только те, кто не мог оттуда выйти. Для другой, немногочисленной части живущих здесь, это было образцовое хозяйство «Зона №12». Хозяйство, созданное для того, что бы отдельные личности, которые не могут свободно сосуществовать внутри человеческой популяции, в связи с тем, что они представляют угрозу и опасность, были изолированы. Изоляция была необходима для того, что бы сохранить и уберечь их от агрессии и непонимания со стороны человеческого общества.
Вся эта фигня была прописана в Уставе хозяйства. Все живущие подчинялись Уставу. В определенные дни, которые Смотритель называл "праздниками" он собирал всех. Если быть точным, ну практически всех, для того, что бы в который раз прочитать все, что было написано в Уставе. Смотритель выходил на трибуну в сопровождении своей подопечной и громко читал текст Устава в микрофон. Он напоминал об обязательных нормах поведения, которые должны придерживаться все. А его подопечная, одетая в зависимости от предстоящих событий, просто смотрела. Она, не смотря на красоту, вызывала страх. Еще все ждали, какого цвета будет на ней платье, и если оно было не зеленым, то страшно становилось вдвойне. От ее взгляда толпа успокаивалась, и к концу выступления все, молча, кивали, соглашаясь со словами Смотрителя.