Голос девушки за оградой был как звон самых нежных колокольчиков. Он смотрел на нее и не мог поверить своим глазам. Ее вид, ее запах, ее голос все было прекрасным и неповторимым для него. Здесь в этом месте может быть такое? Как и почему он не знал о ней раньше? Она опять обратилась к нему.
– Как вас зовут?
Тисс молчал, он еще не мог говорить. Все его чувства ликовали, и он пока не мог с этим справится. Она почувствовала его смятение, и заговорила опять.
– Извините, мне, наверное, надо представиться, меня зовут, Сильда.
– Тисс, – только смог сказать он, все еще находясь в замешательстве.
– Извините, я не могла подумать, что такое может случиться.
– Ничего, вы здесь не причем. Я просто давно не ел, – соврал Тисс.
Он не знал, что придумать в свое оправданье, надо же, как то объяснить то, что с ним произошло. Он встал, отряхнулся, стараясь скрыть свои чувства, опустил глаза. Но он не смог не смотреть на нее. Все в нем рвалось навстречу девушке, которую он увидел всего минуту назад.
– Вы голодны? Я не подумала, извините, я сейчас, я быстро, – и девушка забежала в дом.
"Дурак, какой я дурак", – подумал Тисс тогда, – вдруг она больше не выйдет?
В нестерпимом ожидании он топтался от рядом с оградой. Но Сильда вышла, держа в руках небольшую булочку, пахнущую корицей и ванилью.
– Это я сама пекла, попробуйте, – с гордостью в голосе произнесла девушка, поправив длинные светлые волосы, которые солнечной волной струились у нее по плечам.
Она протянула руку с булочкой Тиссу, прямо перед оградой. И он, от неожиданности, растерялся. Первый раз он не знал, что делать. Вернее Тисс знал, что к ограде нельзя приближаться, даже близко. Это было в Уставе. Были смельчаки, которые рискнули, потом долго лечили раны. Тисс знал про ограду, но не знал, кто скрывался за ней. И что странно, никто никогда об этом не говорил. Как будто под строжайшим запретом было все, что связанно с домом у разрушенной церкви. Но отступать он не мог. Тисс решительно подошел к ограде и протянул руку, что бы взять угощенье из рук Сильды. Это заняло всего мгновенье, мгновенье его рука была над оградой, что окружала дом, но он почувствовал, как горит и обугливается снизу его рука. Не обращая на боль внимание, Тисс взял булочку из рук девушки, улыбнулся и поблагодарил Сильду. Она радостно улыбнулась ему в ответ.
– Вы тут часто бываете? – спросила она.
– Я могу приходить, когда у меня будет выходной, – ответил Тисс.
Руку жгло огнем, но он не подавал вида. Сильда спросила своим нежным голосом:
– Что же вы не попробовали мою булочку, – она недовольно сморщила носик.
Тисс откусил кусок, и принялся яростно жевать. Теперь жгло огнем внутри. Организм отвергал еду, тошнота подступила к горлу, но он опять не подал вида.
– Спасибо, я съем позже, очень вкусно.
Сильда улыбнулась.
– Мне пора идти, Тисс. Рада была познакомиться с вами. Приходите еще.
Она скрылась в доме, а Тисс забежал во двор церкви. Он уже не мог терпеть. Его рвало этим маленьким куском еды, которую он раньше никогда не ел. Тиссу было плохо, его трясло, он упал на колени и уперся руками в землю. Очень болела рука. Но физические мученья были для него не важны. Перед глазами все время стояла она, Сильда. Самое прекрасное создание, которое он когда-либо видел в своей жизни. Он видел ее глаза, ее улыбку. Тисс до боли в груди захотел еще раз услышать ее голос. Теперь он не хотел убежать из "Загона", никогда он не сделает этого, теперь он останется здесь навсегда.
***
ТИСС
***
В гостиной за столом Меланья с необычайным изяществом, жевала куриную ножку. Василий напротив ничего не ел, а только пил вино из бокала, наливая себе из бутылки, которую принес с собой. На тарелке перед ним лежал нетронутый стейк. Я, как истинный джентльмен, пожелал всем приятного аппетита, после того, как уселся напротив Меланьи.
Она смотрела на меня своими черными глазами и улыбалась. А потом сказала, не отрывая от меня взгляда:
– Пейте вино, Олег, оно вас согреет. Мне кажется, вы продрогли. Это чудесное вино. Не смущайтесь, наливайте, наливайте больше.
С этими словами Меланья передала мне бутылку, стоявшую рядом с ней, и не сводила с меня глаз, пока я наливал и пил вино. Она не врала, вино было необыкновенное. Запах просто пленил, после первого глотка я не смог остановится, пока не выпил весь бокал. Я налил еще вина, потом еще, мне хотелось пить его все время. Что я и делал, пока бутылка не закончилась. Она тут же передала мне другую Я опять пил, и не мог напиться. Мне хотелось этого вина, хотелось так, что я не мог остановиться. Но меня спас Василий, он встал и забрал у меня бутылку.