Из дверей напротив, где обитали фотографы, вышел Юра, наш штатный фотографических дел мастер и мой так сказать друг. Конечно, понятие друг, можно назвать применимо к нему, скорее с натяжкой. У Юры все были друзья, особенно, когда у него заканчивались деньги. Тогда понятие друг принимало для нас угрожающие размеры, и скрыться от этого было сложно. Кто-то всегда попадался и Юра с добычей радостно уходил в буфет.
– Почему ты позволяешь ей так говорить с собой. Хоть раз поставь на место.
– Не могу, она, во-первых, женщина, во-вторых, старше меня, в-третьих, я не беру это близко к сердцу.
– Но, она же, опять настучит на тебя Тимофею и с тебя опять снимут деньги.
– Да, это плохо, ничего, как-то все уладится.
Юра с удивлением посмотрел на меня. Мне казалось, он решал в уме, одолжить ли денег, но сообразив, что неприятностей у меня и так хватит, зашел обратно к себе. Я ускорил шаг, небольшая заминка по дороге не вывела меня из приподнятого настроения. А еще, я вспомнил о Юленьке. Благодаря этому, сразу забыл об ужасах встречи с Паровозом. Слава Богу, моих сослуживцев в комнате, не было, как раз началось время обеда, и мне не пришлось объяснять друзьям-журналистам, куда я еду.
По заданию Тимофея я очень быстро нашел нужную информацию в интернете, и записал телефон контакта по интересующему меня вопросу. Как раз то, что, по моему мнению, будет хорошим материалом для статьи, он сам шел в руки и обещал быть интересным. С легким сердцем я понесся в бухгалтерию за командировочными и довольный отправился домой собираться. Все, кто уезжал по заданию редакции, могли уйти раньше с работы, и я этим воспользовался.
***
Тисс с гусем на плече прошел в конец участка и вошел в одноэтажный дом. В длинном коридоре было еле видно, так как только одна лампочка под потолком несла свет в это унылое помещение, но Тисса это не смущало, он видел хорошо при любом освещении. В конце коридора белела единственная дверь, Тисс подошел к ней и сильно дернул за дверную ручку. С трудом и скрипом дверь открылась, он вошел в комнату. Это была не комната, а скорее какое-то хозяйственное помещение из нескольких смежных комнат без дверей. В них было сыро, не убрано и воняло жутко. Цвет стен сложно было определить из-за пятен грязи и пыли на них. Вдоль стен стояли старые разваленные письменные столы и перекошенные книжные полки. Деревянный, когда-то паркетный пол был весь в черных пятнах. Но все-таки истинной причиной ужасного запаха был тот, кто находился там, тот к кому пришел Тисс. За столом у окна без штор и занавесок сидел большой грузный тип огромного роста. Он был одет в широкие спортивные штаны неопределенного цвета и рваную футболку. Перед ним на темном от впитавшейся крови столе лежала разорванная тушка гуся.
Сидящий за столом, причмокивая, обгладывал сырое мясо, выплевывая перья и кости, и облизывая огромные толстые пальцы. Увидев вошедшего гостя, мужчина вытер руки о грязные штаны, и привстал, протягивая правую руку для приветствия. Тот ответил на рукопожатие и даже дружески похлопал толстяка по плечу.
– Привет, Тисс, проголодался? – спросил он вошедшего низким урчащим голосом, от звука которого задребезжали стекла в окнах. Он, улыбнулся, показав два ряда острых белых зубов, при этом кивая на гуся, которого гость держал на плече. Тисс улыбнулся своей потрясающей улыбкой и дружелюбно сказал.
– Не очень, но не смог пройти мимо, я в дорогу возьму с собой, не против. Ты запиши на меня.
Толстяк кивнул, не переставая жевать. Но Тисс не обиделся, и продолжил разговор:
– А ты, я вижу, проголодался?
Грузный мужчина сел, вздохнул и легко отодвинул тяжелый стол с остатками еды от себя. Потом он одним легким движением, не характерным для его комплектации, развернулся к гостью.
– Да разве это еда, так перекус. Не знаю, как ты, я все время хочу есть, все время.
Он прикрыл глаза, облизнулся и отрыгнул, теперь уже соблюдая приличия, прикрыв рот огромной рукой.
– Завтра пойду к Смотрителю, пусть мне выделит мою долю на этот месяц.
Голос сидящего был злым с нотками гнева. Тисс, что стоял перед ним не сразу ответил. Он присел на одиноко стоящий под стеной стул, не спрашивая разрешения у хозяина. Потом достал рюкзак, что висел у него за плечом, вынул оттуда большой целлофановый пакет и начал упаковывать гуся.
– Так ведь месяц только начался, может лучше потерпеть? – наконец ответил Тисс.