Уверен я: в любые времена,во благе будет мир или в беде,но наши не сотрутся имена —поскольку не написаны нигде.
* * *
Согревши воду на огне,когда придёшь домой,не мой, красавица, при мнеи при других не мой.
* * *
Радость понимать и познаватьзнают даже нищий и калека,плюс ещё возможность выпивать —тройственное счастье человека.
* * *
Сколь ни обоюдна душ истома,как бы пламя ни было взаимно,женщина в её постели дома —более к любви гостеприимна.
* * *
Мир земной запущен, дик и сложен,будущее – зыбко и темно,каждый перед хаосом ничтожен,а вмешаться – Богом не дано.
* * *
Судьба среди иных капризов,покуда тянется стезя,вдруг посылает жёсткий вызов,и не принять его – нельзя.
* * *
Все в мысли сходятся однойнасчёт всего одной из наций:еврей, настигнутый войной,обязан не сопротивляться.
* * *
Не слушая кипящей жизни шум,минуя лжи возведенный гранит,опавшую листву я ворошу —она остатки памяти хранит.
* * *
Для мысли слово – верный друг,дарящий мысли облик дерзкий,но есть слова – от подлых рукна них следы и запах мерзкий.
* * *
Тихо поумнев на склоне лет,я хвалюсь не всем перед гостями:есть и у меня в шкафу скелет —пусть пока побрякает костями.
* * *
Ласкали нежные устанам на весеннем карнавалевесьма различные места,но до души – не доставали.
* * *
В любую речь для ароматаи чтобы краткость уберечь,добавить если каплю мата —намного ярче станет речь.
* * *
Давно уж море жизни плещет,неся челнок мой немудрёный,а небо хмурится зловеще,и точит море дух ядрёный.
* * *
По мере личного сгораниядуше становятся яснейпустые хлопоты старанияпредугадать, что станет с ней.
* * *
Когда несёшься кувыркомв потоке чёрных дней,то притворяться дуракомстановится трудней.
* * *
Бог людям сузил кругозордля слепоты как бы отсутствия,чтобы не мучил нас позори не сжигала боль сочувствия.
* * *
Среди всемирных прохиндееви где клубится крупный сброд —заметно много иудеев:широк талантом наш народ.
* * *
Как робко это существо!Он тихий, вдумчивый и грустный.Но гложет жизни вещество,как ест червяк листок капустный.
* * *
Когда раздора мелкий вируснеслышно селится меж нас,не замечаешь, как он выроси стал заразней в сотни раз.
* * *
Как это странно: все поэтыиз той поры, наивно-дымчатой,давно мертвы. Их силуэтыуже и в памяти расплывчаты.
* * *
Являя и цинизм, и аморальность,я думаю в гордыне и смущении:евреи – объективная реальность,дарованная миру в ощущении.
* * *
На свете очевидны территории,охваченные внутренним горением,где плавное течение историисменяется вдруг диким завихрением.
* * *
Я очень тронут и польщёнвысоким Божьим покровительством,однако сильно истощёнсвоим ленивым долгожительством.
* * *
Разъезженная жизни колеяне часто вынуждает задыхаться —на мелкие превратности плюя,вполне по ней приятно бултыхаться.
* * *
Чтобы сгинула злая хандраи душа организм разбудила,надо вслух удивиться с утра:как ты жив ещё, старый мудила?
* * *
Люди молятся, Бога хваля,я могу лишь явить им сочувствие;Бог давно уже знает, что яуважаю Его за отсутствие.
* * *
Я в жизни ничего не понимаю —запутана, изменчива, темна,но рюмку ежедневно поднимаюза то, чтобы продолжилась она.
* * *
В атаке, в бою, на бегуеврей себя горько ругает:еврей когда страшен врагу,его это тоже пугает.
* * *
История капризна и причудлива,симпатии меняет прихотливо,играющий без риска и занудливо —не друг и не любовник музе Клио.
* * *
Со времён чечевичной похлёбкикаждый стал боязлив и опаслив,но росло и искусство наёбки:тот, кого наебли, нынче счастлив.