Чтоб думалось лучше, себе он отрезал краюху хлеба, полил ее новым маслом - получилось весьма вкусно. Прошелся по комнате, любовно провел по колбам и трубкам, по перегонному кубу, сделанному кокуйскими немцами на его заказ и за деньги Мельника.
Выглянул в окно - и снова что-то блеснуло. Следовало доложить хозяину. Но едва Ленька вышел из своей комнаты, то увидал заезжих гостей - казаков, которые гостили у Мельника уже второй день. Чем-то они не нравились изобретателю, и чтоб лишний раз не идти мимо них, Ленька вернулся.
Авось пронесет.
-
Как раз к обеду заскрипели колеса у ворот.
- Че нада?.. - выглянул из-за частокола стражник.
С той стороны забора стояла телега, на ней - два мужичка.
- Открывай ворота. К хозяину твоему приехали муку покупать, - ответил один и потряс кошельком. Другой поднялся, и, разминая ноги, прошелся вокруг телеги.
- Не продаем! Нет муки.
- Ну а зерна?..
- И зерна нет! Проваливайте!
- Ай, да что ж это такое! Голод закончился, а у Мельника зерна нет! Как такое быть может?.. Уж не разорился ли он?..
- Не твоего ума дело. Пошел вон, кому сказано!
- Так с покупателями не разговаривают. Я больше ничего у вас тогда покупать не стану.
- На здоровье!
- Позови хозяина, я на тебя пожалуюсь.
- Да пошел ты!
Пока сторож и мужик припирались, второй отвернувшись достал огниво, стал высекать искру, на тряпочку, свешенную с телеги.
- Эй, ты чо делаешь? - опомнился стражник.
Но поздно. Политая водкой тряпица вспыхнула, на телеге под мешками оказался увесистый сверток, который полетел к воротам.
Тут же заезжие мужики бросились в разные стороны, а у ворот громыхнуло, ударило пламенем, одну створку перекосило, другую сорвало с петель и отбросило во двор. С помоста за частоколом во двор грохнулся и стражник. Запоздало, будто бы это было неочевидно, крикнул:
- Нападають!
Двор всполошился в минуту. Ударили в рынду - из изб и сараев высыпали люди. Они разбирали оружие. Кто-то волок из кухни горшок с углями - поджигать фитили. К воротам подтаскивали пушки-сороки. То было будто не лишним - из-за леса двигалось пара щитов, собранных из жердей и камыша. Толку от такой защиты было немного, лишь видно не было, сколько и где за ними прячется людей.
- Огонь! - командовал Мельник, почесывая пузо под накинутой на голое тело кольчугой. - Беспощадный огонь!
Тлеющие поленья поднесли к затравочным отверстиям. Вспыхнул порох, пушки сорокозевно ругнулись, выплюнув посеченный свинец. Тот ударил в щиты, выбил щепу, пробил камыш. Кто-то раненый, ойкнул, кто-то безмолвно упал. Уныло огрызнулось из-за щитов две пищали.
И тут рвануло еще раз - спущенный по течению плот с бомбой доплыл до мельничной плотины и взорвался. В пролом, расширяя дыру, рванула вода. По рву прокатилась мутная волна, а когда схлынула - обнажила дно, покрытое коричневой жижей.
Из камышей рванули затаившиеся холопы с Крысоловом во главе. По приставленной лестнице он не взошел, не взбежал, а просто взлетел. Рассек глотку стражнику, метнул нож в другого, тут же выдернул из-за пояса пистолет, дал два выстрела. За ним на стену карабкались холопы.
- Твою мать! Крысолов! - удивился Мельник. - А он как узнал?..
- К мельнице! - кричал Бессон, вспоминая что-то из былого. - У ворот отвлекают!
Через двор рванули к мельнице, но не так чтоб быстро. О Крысолове слышали все.
И когда холопы и казаки растянулись по всему двору, тут и открылся действительный замысел - из-за щитов выбежали люди Офенянина, и, промчавшись короткое расстояние, ворвались во двор, ударили из припрятанных до поры пищалей. Двор усеяли убитые и раненые.
Бой рассыпался на множество стычек, и, как водиться, их исход был на стороне большинства. Может, исход бы еще мог переломиться, но Бессон вместо того чтоб драться, помогая себе кулаками и саблей, стал прокладывать себе путь к сараям. Крысолов тоже спрыгнул с невысокого помоста, окружавшего частокол, свернул за избу, пробежал через сад: мимо цветущего розового куста, мимо побегов заморских растений. Сейчас было сугубо не до диковинок.
Выбежал на крестец, ожидая, что налетит на Бессона, но того не было. Куда он мог скрыться? В избу? Это глупо, что там ему делать? Куда еще?.. На кузню?.. В конюшню?! Конечно в конюшню! Крысолов подошел к воротам и действительно увидал Бессонна около стойла, седлающего лошадь.
Видно, он побежал сюда, надеясь, что найдет коня под седлом - его белый жеребец был расседлан и стоял во дворе. Тут тоже кони были без сбруи, но, по крайней мере, какую-то можно было оседлать под шумок, пока идет бой.
Крысолов не спешил: следовало восстановить дыхание перед дракой. Сейчас был бы под рукой нож или пистолет - все кончилось. Но солома, разбросанная везде по полу, не оставляла надежд подкрасться бесшумно. Однако не следовало мешать устать будущему противнику. С другой стороны - дать сесть на коня противнику тоже было нельзя: пеший конному не товарищ. И когда Бессон потянулся к уздечке, Крысолов зацокал языком: