- А что, служивый, - спросила бабка, когда всадник уже поехал с поляны. - Истинно ли, что царевич Дмитрий возвернется?..
- Все в руце Божьей... Но без нашей помощи Господь точно не управится. Бывай, старая!
Свидеться им больше не довелось, о чем никто не жалел.
Старушка еще раз перебрала монетки, перекрестила пустоту, в которую удалился всадник. После тронула за плечо поводыршу:
- Матрена, вставай, пошли...
Та послушно встала и побрела, куда глаза глядят.
[1] Вид песнопения, которое поется на утрене в воскресные и праздничные дни. Название произошло от обычая спуска (по-гречески - καταβασία) поющих на клиросе в центр храма.
Гон следа
...У той корчмы слава была неважная.
Хуже молва шла только о тех, кто в сей притон заходил. И к слову, число зашедших и вышедших разнилось довольно сильно - не было и недели, чтоб кого-то из него не выносили мертвым.
Но Крысолов вошел в корчму уверенно, словно в свой дом.
Постоял немного у порога, чтоб глаза привыкли к кабацкой полутьме. Пока вглядывался в лица присутствующей братии, его успели узнать.
Может, его здесь и не ждали, но видеть были рады.
- Ай, кого я вижу! Крысолов! - крикнул мужичишка в одетом не по погоде малахае. - Не стой в дверях! Проходи, садись!
Крысолов кивнул и подошел к столу. Но сел не туда, куда ему указывали, а у стены - лицом к выходу. Рядом с мужичишкой сидел еще один, внешности простой, неприметной.
Вор, - подумал Крысолов. - Скользкий, что угорь.
Затем присмотрелся к мужичку в малахае. Лицо того будто было знакомым и дурных воспоминаний не вызывало. Но кем он был, как его звали?..
- Что, не узнал? Богатым буду! - засмеялся мужичонка. - Хотя и так не бедствую. С приятелем дельце одно обделали!
И, кивнув головой на спутника, тут же вздрогнул, получив ногой под столом.
- Да чего ты! Это же Крысолов, он свой! - и повернувшись к гостю, продолжил. - А я Васька-ключник. Вспомнил?
И Крысолов действительно вспомнил - пару лет назад они пили за одним столом. Говорили еще - мало замков имеется, которые это «ключник» не откроет. Кажется, тогда нынешний собеседник звался как-то иначе. Хотя неважно: Васька - так Васька...
- Как поживаешь, Вась... Что нового в мире говорят? А то я от новостей отстал?..
- Да что говорят-то? - пожал плечами Васька. - В Польше появился сын Ивана Грозного. Чудесно спасенный царевич Дмитрий.
Тут впервые заговорил безымянный приятель:
- Да полно тебе! Сколько себя помню, все говорят, что на троне самозванец, а истинный царевич чудесно спасен и скоро свергнет захватчика. А по мне - зачем он нужен, даже если он настоящий. Его батюшку забыли? Кровь не водица - сядет на престол, так реки от убиенных из берегов выйдут.
- Богохульствуешь ты! - с укором сказал Василий. - Царь - он помазанник божий. А Бориско он кто? Приблуда! И голод в стране - кара за его грехи! Это мы тут хлебушек едим, а под Москвой, говорят, народ стал безумен от голода. Ловят даже мух, и едят их...
- Приблуда - не приблуда, да при нем тише живется. Народец он давит - но меру знает. А что до голода, видать, Борис Годунов - единственный русский царь, который знает по себе, что такое - голод, как это - голодать. Голод ведь и раньше случался.
- Случался, да не такой...
- Не такой... - согласился вор.
Крысолов отошел, вернулся с кашей, блинами да самогоном.
- Я так понимаю, вы при деньгах, - сказал Крысолов. - И все же - составьте общество.
Ему не отказали.
- Ты при деле? - как бы между прочим спросил Васька.
Крысолов кивнул.
- Может, помощник нужен?..
- Может, и нужен... Я на Бессона иду. Если кто хочет помочь - я не откажусь.
Вокруг Крысолова стало будто пусто. Собутыльники все также были на тех же местах, но они словно отстранились, внутри себя сделали шаг прочь. Ничего не сказали, но Крысолов понял это безмолвно.
Может, Крысолов Бессона и погубит, а может, и наоборот, - думал Васька. - Но тем, кто окажется рядом с ними наверняка придется предельно горько.
Корчмарь принес пиво. Трое чокнулись с самым коротким тостом, может быть в целом мире:
- Будем...
Крысолов сдул пену, глотнул горький, острый напиток, смыл сухость и пыль, собравшуюся в горле. Заметил:
- Давно пива не пил. Отличное у тебя пиво, хозяин! Замечательное!
Пиво было не отличное, но и не плохое. Самое то слово - хорошее было. Но хозяин на всяк случай кивнул. Ссориться с посетителем в его намерения не входило.
На стол легла монета - золотой корабельник.
- Пива всем! Я угощаю.
Монетка исчезла под рукой хозяина, пиво буквально полилось рекой. Крысолов тут же оказался в центре внимания. И это полностью отвечало его планам. У иных, помоложе, в головах возникла мысль, а не перевстретить ли благодетеля за углом - небось, много у него таких монеток. Но те, которые постарее тут же охладили молодых да ранних: идея тихонько прирезать Крысолова обычно возникала в голове последней в жизни...