Выбрать главу

Пан Лисовский растеряно брякнул:

- А как же наш план?

Лжедмитрий сделал вид, что не понял:

- Как ты имеешь ввиду план?

Польский воевода бесхитростно ответил:

- Там где женщина!

Самозванец рассмеялся и заявил:

- И это мы тоже - не упустим!

Трубецкой раболепно подсказал царю Лжедмитрию:

- Надо приказать, чтобы били из пушек в честь пленения самого опасного русского воеводы!

Лисовский согласился с такой идеей:

- Да ваше величество, отметим праздник по полной программе!

Лжедмитрий сухо приказал:

- Стрелять когда стемнеет. Заодно и Москву с узурпатором Василием на ноги поднимем!

По всему войску затрубили в горны и стали лупить по барабанам. Разношерстная орда принялась праздновать не существующую победу. Но как говорят в мире, всегда найдется место для подвига, даже если ему нет места кроме как на войне!

Сотников Алексей временно вышел из ментальной медитации. Ему захотелось, есть - выздоравливающий организм требовал калорий. Ночевать ему теперь приходилось в княжеском шатре большого воеводы - он его и советник, и главный телохранитель. Даже в позднем средневековье на Руси водилось немало богатырей и крупных людей. Охрана у князя ребята под два метра или даже несколько парней выше двух метров роста. Оруженосец Полкан, что самый низкий из них примерно метр девяносто. Сам Шуйский около двух метров пяти - десяти сантиметров. Но вот его правый мечник Ваала еще крупнее, чем воевода - на голову выше Скопина-Шуйского и добрых два центнера веса без доспехов. Узнав, что его начальником стал кажущийся на его фоне мальчишкой Алексей, робко запротестовал.

- Он еще сопляк князь. Как мне быть под его началом?

Скопин-Шуйский сурово произнес:

- А что по росту дают чины? Может доблести каланча ты этакая... А когда мой новый, вы еще увидите как он дерется.

Увидев вошедшего к нему Сотникова, князь-воевода пригласил его столу и радостно заметил:

- А ты уже почти не хромаешь... Неужели можно так быстро заживлять раны?

Алексей подтвердил:

- Можно... Только не всем это дано! Нужно индивидуально подбирать методику под каждый организм.

Скопин-Шуйский повторил по слогам:

-Индивидуально... Мудреное слово!

Алексей терпеливо объяснил:

- Каждому свою, нет общего метода на всех! Хотя конечно кое-какие средства, что помогают лечению и заживлению ран могут быть и универсальными.

- То есть для всех? - Переспросил князь.

- Да для всех! - Алексей рассмеялся и быстро обладал ножку куропатки. Даже хрящик сгрыз. После чего принялся хлебать наваристые щи со сметаной и куриными гребешками. Далее в ход пошли булки яблоками и медом, которые запивали парным молоком. На десерт пошло не слишком крепкое, но зато очень приятное и сладкое на вкус вино и вяленые дыни с клубникой.

Наевшись Сотников, почувствовал себя намного бодрее и предложил немного поразмяться. Скопин-Шуйский с ухмылкой заметил:

- Ваал самый большой воин моего войска, хочет с тобой подраться на кулаках!

Алексей причмокнул губами:

- Этот исполин? Я вполне готов с ним помериться силой в рукопашной схватке.

Князь Михаил возразил:

- Не сейчас. Пускай у тебя совсем пройдет хромота. Да и скоро будет бой, а не хочу, что правофлангового солдата моей армии покалечили. А я ведь тебя уже видел в деле - дьяволенок!

Князь-воитель

Пан-воевода Кернозицкий все же решил дать сражение Скопину-Шуйскому. Боязнь что с него сдерут шкуру за оказавшееся ложным сообщение об пленении большого воеводы и угроза, что противник с каждым днем получает подкрепление подталкивала пана к битве. Все же у ляхов пятнадцать тысяч неплохого по качеству войска, а Скопина-Шуйского тысячи мужиков вооружены рогатинами и кольями. Так что шанс на победу есть, а промедление... Враг усиливается быстрее, да и король с цариком недовольны.

Сообщение, что Старая Русса отказалась признать власть царя Василия и объявила об верности Лжедмитрию обрадовало, но и одновременно насторожило. С чего это там поменяли свое мнение? Во всяком случае, для начала Кернозицкий велел тщательно допросить своего лазутчика.

Ксендз заплетающимся от страха языком, сообщил князю:

-Князя Шуйского гнали из врат под свист толпы. Народ кричал Дмитрий наш царь!

Пан недоверчиво ухмыльнулся: