Тут доктор задумался, и с пера на листок писчей бумаги упала красивая синяя клякса.
— Вы прям, как ученик, — войдя в смотровую, улыбнулась Аглая. — Так, говорите, с Алексеем-то Николаичем нормально все будет?
— Думаю, да.
— А почему? Почему вы так… Ой! АвтО! — девушка подбежала к окну.
Иван Палыч и сам уже услыхал надсадный вой двигателя, перемежаемый какими-то хлопками навроде револьверных выстрелов.
— Кажется, застряла… Неудивительно — в нашей-то грязи!
Мотор взывал раненым динозавром, пару раз рыкнул… и затих.
— Ну, верно, сейчас к нам за помощью придут, — прокомментировал доктор. — Мы же тут рядом.
Он сам, любопытствуя, подошел к окну.
Открытый, с натянутым тентом, автомобиль, с колесами, как у телеги, вероятно, когда-то выглядел вполне себе презентабельно. Однако, заметно было, что колеса-то — разные, клаксона вообще нет, и хромировка на радиаторе и фонарях-фарах облезла. Какого цвета кузов, было не разобрать — забрызган грязью по уши.
Выбравшись из кабины, пожилой усатый водитель в крагах принялся крутить заводной рычаг, называемый остряками — «кривой» стартер. Впрочем, безуспешно… Поняв, что дело-то — швах, пассажиры вышли из салона и дружно зашагали к больничке. Первым шел субтильного телосложения юноша, кудрявый блондин в студенческой тужурке с золотистыми пуговицами и с непокрытою головою. За ним — трое солдат с винтовками с примкнутыми штыками! Да и парень был вооружен — поверх тужурки виднелась кожаная офицерская портупея с деревянной кобурою! Неужели — маузер?
— Инте-ересно, это еще что за делегация? — протянул Иван Палыч. — Ла-адно, поглядим… Небось, про кузнеца спрашивать будут… Или лошадь просить.
С крыльца донесся грохот шагов. Кто-то постучал в дверь и, не дожидаясь ответа, вошел.
Тот самый субтильный юноша лет семнадцати — двадцати на вид. Однако, да — с маузером, а в петлице — красный бант! И весь из себя серьезный… серьезнее некуда.
— Здравствуйте! — вошедший поправил пенсе и строго посмотрел на доктора. — Кто здесь Ращупкина Аглая Федоровна, управделами земской больницы?
Спрятав усмешку, Иван Палыч кивнул на Аглаю:
— Похоже, что она…
— Да, я, — девушка поправила косынку. — А что случилось? И вы, вообще, кто?
— Начальник общественной полиции Зареченского уезда Петраков! — грозно расправив плечи, парнишка тут же стушевался. — Или уже — милиции… А, впрочем, неважно. Вот мой мандат!
— Да верю я, верю… — растерянно закивала Аглая.
Еще б не поверить, когда сразу за юным начальником сверкали штыками винтовки! И солдатики были такие… солидные…
— Это товарищи из Совета депутатов… — юноша оглянулся на солдат. — Оказывают поддержку…
Тут доктор хмыкнул: хорошо было бы сказать — «пока оказывают». Начало апреля уже! Скоро и знаменитые «апрельские тезисы» Владимира Ульянова (Ленина). «О социальной сущности двоевластия», еще там что-то… и — самое главное — «Никакой поддержки Временному правительству!»
Правда, в Советах пока что главную скрипку играли меньшевики и эсеры, а этим на Ильича было плевать. Так что, в случае чего, солдатики, несомненно, исполнят свой долг!
— Так вот! — между тем, откашлялся Петраков.
Петраков! Василий! А-а, вот о ком писали газеты.
— У нас имеются сведения, что в вашей больнице скрывается бывший жандарм и агент царской охранки… некто Гробовский. Попрошу его выдать!
Не зная, что и сказать, Аглая беспомощно посмотрела на доктора.
Пришлось вмешаться.
— Кто-кто? — глянув на представителя власти, иронически усмехнулся Иван Палыч. — Так вы уж, любезнейший, уточните — жандарм или агент охранки? Сколь помню, он вообще — сыскной, и должен бы проходить по министерству юстиции… у Александра Федоровича. А, впрочем, у нас его нет и не было! Прошу, можете здесь все осмотреть… Аглая Федоровна, покажите все господам… пардон — гражданам.
— А вы, вообще, кто? — Петраков, наконец, соизволил поинтересоваться. — И что делаете в учреждении Земского союза?
— Петров, Иван Палыч, земский врач, — светски представился доктор, — Я здесь работал когда-то… Нынче же — комиссар по медицинским делам уездного Комитета… Вот мой мандат!
Иван Палыч торжественно вытащил бумагу:
— За подписью господина Чарушина!
— Вы знаете Чарушина? — парнишка недоверчиво прищурился.
Доктор покивал:
— И его, и Ольгу Яковлевну. Это ж все наши, земские…
— Ныне — Всероссийский земский союз! Что ж, очень рад… — Петраков протянул руку. — То есть, получается, нас ввели в заблуждение? То-то мне сразу показался подозрительным этот тип… Гвоздаков… Гвоздев…