— Верно! Даешь! — одобрительно закричали солдаты. Похоже, почти все они были из недавних крестьян…
И в окопы явно не торопились, несмотря на все призывы правительства. Поднимаясь по широкой лестнице, Иван Палыч подумал вдруг, что задерживать солдат в городе очень выгодно самому Совету. Он же — «рабочих и солдатский депутатов». А солдаты нынче — реальная сила. Пожалуй, даже единственная!
— Куда? — в дверях нарисовался солдатик с винтовкой и в гимнастерке с красным бантом.
— Мне бы Мирскую, Анну Львовну… Она тут по женским делам у вас…
— Мирская… — солдатик задумался, подозрительно глядя на доктора… — Нету нас таких! И вообще, посторонних пускать не велено!
— Кем не велено? — возмутился Иван Палыч. — Я, между прочим, в Комитете…
— А нам Комитет не указ! Хотим — поможем, нет — так нет… Сила-то вся у нас, вона!
Солдат засмеялся, показав желтые прокуренные зубы.
— Доктор! — послышалось вдруг с лестницы, сверху. — Иван Палыч! Это ж — вы?
Одноногий солдатик на костылях помахал рукой…
— Тереньтев! — узнал доктор. — Елисей! Ты… так как здесь?
— Товарищем председателя! — Елисей приосанился. — Вот, избрали… А Анны Львовны сейчас нет. Поехала по деревням, за феминизм агитировать! Бричку ей выделили, кучера и еще пару солдат. Вот, только что и уехала. Так что нескоро будет…
— Что ж… занятой человек…
Иван Палыч неожиданно ощутил укол ревности к этому не совсем понятному для него «феминизму». Оно понято — борьба за права женщин и все такое… Однако, в глухих деревнях подобные идеи прокатят вряд ли.
Вечером, без пяти семь, доктор фланировал у входа в синематограф Коралли. Нынче давали две фильмЫ: «В цепких лапах двуглавого орла» и «Провокатор Азеф». Судя по количеству народа, картины были весьма интересными.
Тут же сновали мальчишки — торговали самодельными леденцами и газетами.
— «Вечерние новости»! Нападение рабочих на господина Милюкова!
— Северо-Американские Соединенные штаты вступили в войну!
— Господин… вас просют… — один из мальчишек тронул доктора за рукав и указал пальцем. — Эвон, в сквере…
Иван Палыч перевел взгляд: какой-то господин в расстегнутом весеннем пальто и с бородкою, поднявшись со скамейки, помахал шляпой…
— Господи, Алексей Николаич! — подойдя, ахнул доктор. — Вот ведь — с бородой! — не узнал.
— Конспирация, — Гробовский пробурчал вполголоса. — Как у какой-нибудь, прости господи, шантрапы.
— А теперь, Алексей Николаевич, тебе скрываться не надо!
— Как это — не надо?
— А вот газеты надо читать!
Сказать ли ему о беременности Аглаи? Да, пожалуй, пока что не стоит. Пусть сначала легализуется, ну, а потом… Там девчонка сама решит…
Внимательно выслушав доктора, Гробовский задумался:
— Что-то я такое слышал… в газетах читал… Однако же — с трудом верится! Я уж было собрался на фронт…
— Погоди, Алексей Николаич… На фронт успеешь! — охолонул Иван Палыч. — Тем более, у тебя и тут есть… за кого отвечать. Аглая поклон передавала.
— Аглая… — поручик вздохнул. — Ну, раз поклон… Ну, да ладно — попробую. Бог не выдаст, свинья не съест… Этот Петраков… Что за человек-то?
— Бывший студент… кажется, технологического… С четвертого курса отчисли за политику. В окопы — не успели. Революция…
— Ну-у… поглядим…
Все же чувствуя уколы совести — обещал ведь Петракову кое за кем присмотреть — Иван Палыч по пути заехал в трактир… Который, вообще-то, должны были закрыть согласно постановлению, но, вот, однако…
Вроде, все как обычно…
— А мы теперь закрыты! — тряхнув бородой, угрюмо заявил из-за прилавка Игнат Устиныч Феклистов. — Власть приказала…
— А… обедать где же? — не зная, что сказать, поинтересовался доктор.
Феклистов повел плечом:
— Обедать можно и у нас. По продуктовым карточкам! Водку, вино — нельзя…
Продуктовые карточки, повсеместно вводимые с конца марта в целях борьбы с голодом, следовало получить в управе, у Ольги Яковлевны.
Карточки!
Вот ведь, дожились…
Простившись с трактирщиком, доктор заехала в школу. Уроки уже закончились, но Рябинин с ребятами увлеченно репетировали «Гамлета»…
— Через неделю премьера! — не преминул похвастать Степан Григорьевич. — Не целиком конечно, но так… пару частей… Для начала! Иван Палыч, вы ведь человек большой… В управу не заглядывали? Кроме денег они еще и карточки обещали… ну, продуктовые… Я бы сам спросил, завтра поеду… Но, как-то невместно, что ли… Можно, на вас сошлюсь?
— Да пожалуйста… — доктор развел руками. — Я у вас мотоцикл оставлю? Ненадолго…