— Но они же как-то везут! Сам сказал — этот вот, Никита Картуз из Ключа…
— Везут! Но, вот — из города ли? — загадочно отозвался Гробовский.
Иван Палыч сообразил сразу:
— Думаешь, есть у них где-то поблизости схрон? Но, ведь и туда товар как-то доставлять надо.
— Верно! Надо! Тебе сахару сколько? Аглая вчера карточки отоварила.
— Я вообще без сахара пью!
— Хороший ты гость Иван Палыч! По нынешним временам — отличнейший!
Доктор с удовольствием посмеялся, рад был, что Гробовский начал шутить. Посмеялся, и хитро прищурился:
— Я так понимаю, если не на поводе, тогда — по железной дороге?
— Верно! — хлопнул в ладоши Алексей Николаевич. — В самую точку бьешь! Да, там тоже патрули! Однако же, поезда сейчас ходят плохо, народу битком… Поди, всех проверь!
— Но и тюки с кожей — не котомки! Заметны!
— Так! Но ведь есть место, которое не проверяют… Вот, посмотри…
Поручик вытащил из ящика комода кусок кожи с клеймом «А и Ко», тот самый, что передал ему Петраков, а тому — доктор. Так сказать — вещдок!
— Ну, Иван Палыч, ничего не замечаешь?
— Да ничего, — доктор пожал плечами. — Кожа, как кожа. Я ее уже несколько раз видел.
— А ты внимательней посмотри!
— Ну-у… Вот, тут разметка углем… Ясно же — портные мелом размечают, сапожники — углем…
— А с чего ты взял, что это вообще — разметка? — хохотнул сыскарь. — Ну-ка, подумай. Откуда еще уголь может взяться? А?
— Черт побери! — Иван Палыч ошарашено всплеснул руками. — Так паровоз же!
— Точнее — тендер! — торжествующе уточнил Гробовский. — Вот там они все и везут! Паровозная бригада прикормлена. Ночью остановятся на тихом разъезде… перегрузят…
— На дрезину! — доктор уже сообразил, что к чему. — И потом — в схрон. А поезд — местный, уж точно не экспресс. Так, что, я полагаю, Алексей Николаич, паровозную бригаду ты уже нашел?
— Ну, пока нет еще… Но, найду, в этом не сомневайся! Всенепременно найду. Ты чай-то пей! Да можешь и с сахаром…
— Карточки! — Иван Палыч вдруг стукнул себя по лбу. — Вчера ж только был в управе! Забыл взять. А ведь их еще отоварить надо… Там же, в городе — в деревне-то они кому и нужны? За дюжину яиц уже двадцать пять просят! А фунт масла — десять рублей! А раньше — шестьдесят копеек был… А зарплата у нас с тобой, Алексей, — триста пятьдесят! Вроде, и хорошая… Но, маленькая. С таким ценами — не сладить никак.
— Так и поезжай завтра в город, — улыбнулся Гробовский. — На «Дуксе» своем туда-сюда живенько обернешься. Меня заодно отвезешь.
— Ох ты какой, Алексей Николаич, хитрый! А бензин-то у меня уже того… На самые крайние вызовы. Нобели, знаешь, тоже цену ломят — будь здоров! Так что уж завра — на поезде…
— Ну, на поезде, так на поезде, — покладисто согласился поручик. — Только надо пораньше, с утра… Да, Иван! Ты там, в Комитете, попроси хоть какой-нибудь револьвер. Все равно, какой. Вещица нынче не лишняя.
Все свои дела в Зареченске доктор уладил неожиданно быстро: получил и жалованье (или, по-теперешнему — зарплату) и продуктовые карточки, а кроме них, еще и наряды на питание больных, на кое-какие лекарства и на бензин. Последнее радовало — завтра можно было ехать заправляться, да еще и прихватить с собой. Правда вот, есть ли сейчас у Нобелей бензин? Добраться до складов, спросить — все же далековато, да и поезд уже…
Высматривая извозчика, Иван Палыч увидел вдруг стоявший напротив управы грузовик с открытой кабиной и укутанным тентом кузовом. Повезло — сидевший в кабине усатый шофер в кожанке явно кого-то дожидался…
Перебежав улицу, доктор вскочил на подножку:
— Друг, где заправлялся? У Нобеля?
— Там, — солидно кивнул водитель.
— А что, бензина-то на складах много?
— Да пока есть… Но, я б поторопился, а то знаешь…
Есть… Что ж, завтра тогда…
Повезло и у вокзала… Да еще как повезло! Рядом, в булочную, только что завезли свежеиспеченный хлеб. И, похоже, что завезли неожиданно — никакой очереди еще не собрались, так что…
— Мне по карточке — фунт! И еще без карточки, за деньги…
— Хлебом за деньги не торгуем!
— А что за деньги?
— Баранки, бублики, галеты…
— Ну… дайте бублики, что ли!
— А мне — баранки! Во-он ту вязанку. Всю!
Веселый женский голос… Знакомый… Весьма!
Иван Палыч обернулся:
— Анна! Вот ведь, не знаешь, где встретишь.
— А я тебя давно заприметила, — Анна Львовна выглядела, как всегда — изумительно. Длинная приталенная юбка зеленой тафты, распахнутое летнее пальто, из-под которого виднелся салатового цвета жакетик с широким поясом… И модная высокая шляпка с искусственной розочкой!