— Ну да, это ж одна шайка! Часть мы тогда на железке взяли… Думаю, Гвоздиков Сильвестра увидел, узнал… и дернул! — задумчиво протянул сыскной. — А, может, и Сильвестр его навестил… тайно… Про тебя все выспросил, обещал помочь… Тогда я Гвоздикову не завидую! Эх, Яким, Яким… А ведь когда-то толковый агент был! Сколько мы с ним смутьянов пересажали… Теперь бы хотя б с этих, что в Ключе, промышляют, начать… Поеду! Лаврентьева попрошу помочь, Денькова. Помогут — буду ходатайствовать! Хотя… их-то еще самих бы уговорить!
Вернулась Анна Львовна, принесла книжки — Майн Рида, и Жюля Верна — «Пятнадцатилетний капитан».
— Не знаю, читали ли?
— Ничего, — улыбнулся Иван Палыч. — Перечитают, ежели что. Эх! С вами бы поехать!
— Лежи, Иван Палыч! — негромко засмеялся Гробовский. — Я думаю, Рябинина сегодня возьму. В лагере. Коли явится. Ну, а насчет парней — посмотрим… Думаю, с Сильвестром они… Ну да поймаем — спросим!
— Я Ивану Палычу пока солдат выпросила, — вспомнила учительница. — У нас, в Совете… Для охраны.
— Это хорошо, — поручик задумчиво покивал. — Но, мы лучше придумаем! Изобразим, будто доктора в город лечить увезли… А ты, Иван, и носа из палаты не высовывай, понял? Полагаю, в Зарном у Сильвестра везде свои глаза и уши.
Анна Львовна и Гробовский вернулись уже ночью. Доктору не спалось, вот и углядел лучи фар еще за рощицей, а потом уж услыхал и приближающийся шум мотора. Поднялись по крыльцу двое… послышались приглушенные голоса:
— Может, завтра зайдем, с утречка? — озаботилась Аннушка. — Пусть поспит…
— Да не сплю я! — Иван Палыч уселся на койке. — Заходите! Ну, как?
— Рябинина нет, — покачал головой поручик. — Так и не явился.
Анна Львовна улыбнулась:
— А в лагере — порядок! Ребята дежурство установили, пищу готовят. Молодцы! Слава Богу, продукты есть!
— А все бумаги Рябинин забрал, — передернув плечами, протянул Алексей Николаевич. — Видать, и впрямь, возвращаться не собирался. Хотя, кто его знает? Ладно! Анютку вашу мы навестили. Петр Николаич сказал — присмотрит. Да и с бандитами обещал помочь! Больно они тут уже всех достали! В Ключе мужики облаву хотят.
— Хороши ребята в лагере! — Анна Львовна вдруг улыбнулась. — Пьесу для деревенских поставили. Ну и я перед пьесой против местного «домостроя» выступила! Насчет снохачества честно предупредила, что дело подсудное! Спасибо, и Алексей Николаевич мне в этом помог…
Снохачество… Мерзкое явление, когда глава большой патриархальной семьи — «большак» сексуально пользовал собственных невесток, в деревнях до сих пор считалось делом обычным. Особенно, когда сыновья были на «отходе», занимаясь промыслами в городе или еще где.
— Честно говоря, если по доброй воле — никого не привлечь! — прощаясь, хмыкнул Гробовский. — А было ли принуждение — еще доказать надобно.
— А ничего, что там девушки — жены — часто несовершеннолетние еще? — Анна Львовна гневно сверкнул глазами. — Так что и доказывать ничего не надо.
— Э, Анна Львовна, погодите! — покачал головой поручик. — У них что же, документы какие-то есть? Что в церкви дьячок записал в приходской книге — то и есть. А уж, в случае чего, там и возраст можно подправить, и листы вырвать… и вообще книгу потерять! Иди потом, доказывай…
— Понимаю, дело сложное, — тихо отозвалась учительница. — Но с этим скотством бороться же как-то надо! Я вот лично — не отступлюсь.
— Так и я помогу, коли надо, — Алексей Николаевич махнул рукой. — Ладно, Анна Львовна… Пошли, что ли?
Аннушка вдруг смутилась:
— Да я вообще-то хотела чаем Иван Палыча напоить… Аглаи нет, Глафира тоже ушла…
— Ох, я и дурень! — Гробовский с хохотом хлопнул себя по лбу. — Ну, конечно, доктора одного не оставляйте! Чаю попейте… А я пойду! До завтра.
Ближе к концу недели Иван Палыч почувствовал себя уже почти здоровым. Рана затянулась, и можно было, наконец-то, заняться делами. И в первую очередь — вывезти детей из лагеря! Рябинин ведь так и не появился, а бесхозных скаутов Воскобойников, ничтоже сумняшеся, «повесил» на доктора. Ну, не на начальника же паровозного депо? Прямо так и передал через навестившего больничку Чарушина: мол, выздоравливайте и займитесь фальшивым госпиталем! Там палатки, нары и все такое прочее — нужно составить подобную опись и принять на баланс!
— А Рябинин-то что? — возмутился Иван Палыч.
— А Рябинина — ловят! — Виктор Иваныч только руками развел. — Когда поймают — под суд. Да в любом случае, ему уже не учительствовать. Так что надобно нового учителя искать. Эх, жаль, занята Анна Львовна… Ничего! Курсисточку какую-нибудь найдем, кинемся в ноги… У нас же все-таки — продуктовые карточки! И зарплата триста рублей.