Несмотря на сдержанность последнего года, Вильгельм блестяще сдал экзамены и за это его должны были поставить помощников какого-нибудь мага. Но репутация Вильгельма уже была подмочена и слава смутьяна шла впереди него. Высшие маги отказались, предпочитая взять пусть более слабых, но более послушных учеников, с которыми не было бы проблем.
Вильгельм получал отказ за отказом, пока не нашёлся, наконец, относительно милосердный маг – Скиллар. Относительное милосердство его простиралось над магическим сообществом, Скиллар жалел даже тех, кого сами маги презирали, низших волшебных существ вроде дриад да домовых. Для них он готов был на всё, помогать и отдавать последнее, делиться силой и защищать перед советом.
Но всё это милосердие заканчивалось только на магах. Когда речь заходила о церковниках, Скиллар превращался в чудовище и в убийцу. Он губил каждого, кого только мог достать, и его беспощадность стала легендарной.
–Я возьму мальчишку, – промолвил Скиллар, – он быстро поймёт стороны, узнает, где правда.
Совет выдохнул с облегчением. Вильгельм остался привычно равнодушным. Он последовал за Скилларом в ночь, готовясь к первому боевому заданию: ликвидировать одного церковника и трёх его послушников.
Церковника и двух брал на себя Скиллар, а Вильгельму велел:
–Догони и убей третьего!
Вильгельм побежал. Удирающий послушник не был хорошим бегуном и не обладал ловкостью, а потому стал лёгкой добычей. Вильгельм повёл рукою и корни старых древ оплели ноги послушника, свалили его на землю…
***
–Да будь ты проклят! – выплюнул послушник, когда Вильгельм приблизился. – Да свершится месть небесная, и отец наш могучий…
–Протянет карающую длань, – подсказал Вильгельм, опускаясь на землю рядом с барахтающимся, тщетно пытающимся освободиться послушником, – я бы тебя освободил, но ты же нападёшь. А я поговорить хочу.
–Вести речи с отродьем лукавого не по чину…
–Но по сути, – перебил Вильгельм и послушник взглянул на него с удивлением. – Я тоже умею читать. Поговорим?
–Я не стану с тобой разговаривать! – послушник очнулся. – Можешь убить меня! Я и смерть приму, и пытку безо всякого страха, ибо тот, кто вкусил от света не страшится ночи.
–Убить можно по-разному, – пожал плечами Вильгельм, – но я не хочу. Я по-человечески хочу поговорить.
–Я не стану говорить с тобою!
–Почему? – спросил Вильгельм в тысячный раз за свою жизнь. – Разве я тебе неприятен? Разве я тебе сделал что-то плохое?
–Ты враг! – глаза послушника блеснули фанатичным огоньком.
–Вот я и хочу понять…– Вильгельм обхватил голову руками. Теперь он сам выглядел как страждущий и тени, годами затаённые в его лице, тени непонимания, досады, обиды, проступили. Послушник перестал дёргаться и воззрился на своего врага с удивлением.
Что-то похожее на жалость кольнуло сердце послушника. Ему говорили, что маги – зло, что их надо истреблять, иначе они истребят всех. Но этот не только не сделал ничего дурного, но и сам, похоже, в смятении.
Послушнику пришла в голову дикая мысль: может быть, удастся переманить этого мага на сторону Церкви?..дать ему покой и возможность раскаяться за поганое своё происхождение?
–Я понять хочу…– повторил Вильгельм. – Вот за что ты готов умереть?
–За свет! За крест и священное пламя! – послушник вскинулся с гордостью. – Свет есть единственный смысл моей жизни, и я служу ему.
–А я для тебя тьма?
–Да. И мне надлежит бороться с тобою и с прочими нечестивцами.
Вильгельм усмехнулся. Всё это он уже слышал от магов и волшебниц. Всё-таки различий между Церковью и Цитаделью было меньше, чем все думали.
–А если победите, что будет? – спросил Вильгельм с тихой горечью.
–Мир и блаженство небесных кущ! – послушник тряхнул головою. теперь он будто бы забыл о том, что скован. Беседа захватила его, но послушник верил, что переманивает зло на сторону добра.
–Это тупик, – возразил Вильгельм. – Всегда будет кто-то обижен. Кто-то будет недостаточно ретив к вере, а кто-то будет слаб для поста. И всё закончится новым расколом. Будут церковники и новая война. И будет смерть. И гибель.
–Вас не будет!
–А дело не в нас одних. Дело в нас всех. Если мы победим, мы будем тоже раскалываться. Мы начнём делиться на слабых и сильных, на магов и низших волшебных существ типа вампиров. И будет раскол…
Послушник молчал. Он знал, что надо возразить, надо закричать, надо сделать что-то, чтобы доказать, что враг не прав, что он ошибается, но как найти слова?
–А если победят люди, если избавятся от нас и от вас, – продолжал Вильгельм, впервые высказываясь в свободе, безо всякого окрика, – то и у них будет раскол. У кого-то будет богаче земля, у кого-то жена красивее. И будет зависть, и будет разлад, и война, и гибель.