- А для тела?
- А-а! - Мария небрежно махнула рукой. - Для тела разве трудно найти!
Тогда он посчитал это бравадой, но потом, влюбившись в Марию, думая о ней каждую минуту, мучительно ревнуя, он часто вспоминал сказанные ею в мгновенье откровенности слова. И каждый раз все внутри сжималось в комок.
Но хотя он никогда не заговаривал с Марией об Астахове и Эдике, его постоянно мучила мысль: какое место занимает он, Элефантов, в этом четырехугольнике? Хотелось надеяться, что она покончила со старым, а раз хотелось, то он на это и надеялся. И вдруг этот браслет...
Мария заметила изменение в его состоянии и присела рядом.
- Что тебя беспокоит?
- Понимаешь, - Элефантов привлек ее к себе, прижался лицом к душистым волосам и тонкой шее. - Когда мы близки, я чувствую, что ты меня любишь. А так - между нами какая-то стена.
- Ну это же вполне естественно.
Мария отстранилась и внимательно, думая о чемто своем, посмотрела ему в глаза.
- Ты чувствуешь, что я не полностью принадлежу тебе?
- Да, да, именно так, - Элефантов нервничал, не скрывал этого и больше всего хотел, чтобы Мария развеяла его сомнения, это было легко улыбка, одно слово, ободряющий жест...
Но она только задумчиво наклонила голову.
- Послушай, Машенька, - решившись, он заговорил быстро и взвинченно. - Я хочу, чтобы ты была только моей женщиной!
То, что подспудно мучило его все это время, требовало выяснения, и он был рад неожиданно вырвавшимся словам, которые должны были сделать это.
- Это невозможно, - холодно ответила Мария.
Его как будто облили водой.
- Но почему, почему?!
- Хотя бы потому, что ты не можешь быть только моим мужчиной! - Тон ее стал совсем ледяным.
- Почему же не могу? Я только этого и хочу! Единственное, чего я не могу - жениться на тебе.
- Вот об этом и разговор. Что же ты мне в таком случае предлагаешь?
- Но ты можешь быть моей фактической женой...
- Да если хочешь знать, я это ненавижу! - с неожиданной злостью сказала она.
- Что ненавидишь?
- Фактических жен, вот что! - Она нервно мяла руками кружевной платочек.
- Но почему?
- Да что ты заладил: почему да почему! Подумай еще и о том, что я не могу все время оставаться одна! Мне надо выйти замуж, у ребенка должен быть отец!
- Одно не исключает другого. Встретишь хорошего человека и выйдешь...
- Как же я его встречу, если буду только с тобой? И потом, разве так сразу выходят замуж? Этому всегда предшествуют определенные отношения!
Она была права, и эта правота убивала, так как не оставляла места надеждам. А мысль об "определенных отношениях" вызвала неистовую волну ревности.
- Но я же люблю тебя... И эта неопределенность положения так унизительна... Помнишь свою шутку?
Она наморщила лоб.
- Ну, если бы ты с тем парнем поднялась к себе, а я остался сидеть внизу? Это же чертовски обидно...
- А ты не думаешь о том, что человек, с которым я поднялась бы наверх, может стать отцом моего ребенка?
Приставший к ней на улице подвыпивший юнец явно не подходил на роль отца Игоря, и Элефантов поморщился.
- Или, думаешь, меня не унижает, когда ты приходишь ко мне ночевать и вынимаешь продукты, приготовленные руками жены, собиравшей тебя в командировку!
Такой случай действительно был, они вдвоем съели сваренную Галиной курицу, он испытал неловкость и пожалел, что не выбросил приготовленный дома пакет, а Мария со смехом проехалась по поводу неверных мужей и сомнительных командировок. Значит, она просто скрыла, что ей так же неприятно, как и ему, значит, она тонко чувствует все шероховатости в их отношениях, отсюда и различаемый им холодок.
- И вообще, ты думаешь о моем положении? Что могут говорить обо мне? Шлюха, принимающая чужого мужа!
Мария вскочила и возбужденно ходила по комнате.
- Но я люблю тебя! Очень люблю! Мне тяжело, я страдаю...
- А может быть, это месть? - Она опять села рядом. - Свыше? - Пальчик указал на потолок.
- Но за что?
- За твое отношение ко мне три года назад! Нет, она не забыла незастеленных диванов, будь они прокляты!
- Но тогда я был совсем другим! - в отчаянии выкрикнул Сергей.
- А сейчас я другая! - отрезала Мария, и фраза причинила ему боль. Что она хочет этим сказать?
- Но что же делать?
- Да ничего. Пусть все так и остается. Чувства есть, будем встречаться время от времени на час-два...
Ну что ж, получай по заслугам. Бумеранг возвращается. Значит, всего-навсего один из четырех углов.
- Ты хотя бы сняла эту побрякушку, - он схватил ее запястье.
- Не буду! - с упрямой злостью она выдернула руку. - Браслет ни о чем не говорит! По крайней мере, о том, на что ты намекаешь!
Элефантов снова поморщился. Да что она его, дураком считает? Когда мужчина делает женщине такой подарок, все ясно и без намеков. В память о совместной работе или товарищеских отношениях золотые браслеты не дарят. Зачем же отрицать очевидное? Впрочем, есть бабы, уверяющие, будто в постели с любовником их застали во время невинного отдыха!
Но тут она тяжело вздохнула и, закрыв глаза, начала массировать веки - неприятные мысли ушли бесследно, как вода в песок.
- Я тебя расстроил? Извини... - порыв прошел. Остались только любовь, нежность и непереносимая горечь.
- Да ничего, - судя по тону, она уже успокоилась. - Пойдем, я обещала сходить с Игорьком в кино. Ты выходи первым.
Что интересно: когда он приходил к ней просто так, она не стеснялась уходить вместе. А после близости предпочитала расходиться поодиночке. Женская логика!
Поджидая ее на трамвайной остановке, Элефантов думал о состоявшемся разговоре. И чувствовал себя виноватым: Мария - прямая и честная женщина, сама не затрагивала щекотливую тему, а он напросился, и она ясно дала ему понять, что он эгоист, думающий только о себе и ни в грош не ставящий интересы женщины, которую будто бы любит.
Она права. Иметь комнатные туфли в ее квартире и жену - в своей может только махровый эгоист. Разойтись с Галиной? Та уже давно не волнует его как женщина, но она прекрасный человек, любит его и совершенно не заслужила такого финала семейной жизни. И потом, Кирилл... Он никогда не поймет, как это его любимый папка будет жить где-то в другом месте, с чужой тетей и каким-то незнакомым мальчиком. И объяснить ничего ему будет невозможно. И как он будет существовать без Кирилла? Но без Марии он тоже не может...