Из этих размышлений не следует, что внутренний конфликт есть конфликт между человеком и обществом, — используем ли мы слово «общество», подобно Фрейду, в негативном смысле или, как Адлер, в позитивном. Суть дела заключается в том, что недостаточное развитие любого из двух полюсов диалектики взаимоотношений порождает конфликт, который затрагивает оба полюса. Так, например, если человек избегает самостоятельных решений, он живет в «замкнутом состоянии» (по выражению Кьеркегора), и от этого страдает не только его автономия, но и способность общаться с другими людьми. «Замкнутое состояние» появляется в результате попытки избежать конфликта, но в конечном итоге оно порождает более серьезный конфликт — невротический конфликт, сопровождающийся невротической тревогой.
Описание базового конфликта с помощью диалектики «личность-взаимоотношения» страдает тем, что носит слишком обобщенный характер, но зато оно подчеркивает обе стороны развития человека, гармония между которыми позволяет преодолевать внутренние конфликты и тревогу. Кроме того, такая концепция способна вобрать в себя различные теории конфликта, представленные в работах о тревоге. В этом свете можно понять исследователей, которые говорят о происхождении конфликта в раннем детстве (Фрейд, Хорни и др.), поскольку детство является первой ареной, на которой проигрываются конфликты, связанные с диалектическими взаимоотношениями. Сексуальность может выражать гармонию обоих полюсов диалектики, а может свестись к эгоцентризму (псевдоличность или эксплуатирующий Дон Жуан) или к симбиотической зависимости (псевдовзаимоотношения, паразитическое существование).
Теории конфликта, согласно которым постоянное сдерживание импульсов рано или поздно приводит к развитию внутреннего конфликта и к появлению тревоги (Фрейд), содержат в себе правду, но страдают неполнотой. Теории, которые делают акцент на социальном полюсе диалектики (Салливан, Адлер), представляют как бы другую фазу той же картины, а также напоминают, что не следует придавать чрезмерного значения выражению импульсов самому по себе. Маурер и другие согласятся с тем, что тревога и внутренний конфликт часто являются следствием чувства вины человека, которому не удается установить взрослые и ответственные взаимоотношения с окружающими. На основании всего вышеизложенного сам собой напрашивается следующий вывод: конструктивное разрешение внутреннего конфликта заключается в актуализации способностей человека в контексте взаимоотношений с окружающими.
Тревога и ненависть
Тревога и агрессивные чувства тесно связаны между собой; обычно одно порождает другое. Во-первых, тревога порождает ненависть. Это легко понять, поскольку тревога, сопровождающаяся ощущением беспомощности, одиночества и конфликта, является крайне мучительным переживанием. Человек склонен чувствовать злость и обиду на тех, кто причиняет ему боль. В клинической практике мы часто встречаемся с такими случаями: зависимый человек, оказавшись в ситуации, где следует отвечать за свои поступки, ощущает, что неспособен выполнить свой долг. Тогда он начинает испытывать злость на тех, кто поставил его в такое положение, и на тех, кто сделал его неспособным (обычно на родителей). Он может, кроме того, злиться на терапевта, который, как ему кажется, должен был бы выручить его из беды; подобные чувства испытывал ко мне Браун.
Во-вторых, у тревожащегося человека ненависть усиливает тревогу. Маленький Ганс, описанный Фрейдом, сердился на своего отца, поскольку тот препятствовал удовлетворению сильных либидинозных желаний мальчика, направленных на мать. Но Ганс боялся выразить свою злость, поскольку это вызвало бы наказание со стороны сильного отца, и это усиливало тревогу Ганса. Другой пример приводит Кардинер в своем исследовании жизни в Плейнвилле: враждебные чувства между жителями города, преимущественно порождаемые стремлением помешать другим получать удовольствие (например, распространяя сплетни), усиливали у людей ощущение одиночества и, следовательно, увеличивали тревогу.