Главное, турку купил – кофе варить, настоящую, медную, турецкую! Кофемолку ручную. И фунт йеменского мокко в зелёных зёрнах. Посмотрим, как он тут от нашего кофе отличается.
Потом подумал, вернулся и взял еще фунт кофейных зёрен. И заодно чая в запас фабрики Высоцкого в жестянках по четверть фунта – он тут лучше качеством, чем тот, что в России ««осевого времени»» продают. Это я уже на постоялом дворе распробовал.
И что значит хорошая одежда в это время от правильного портного… Везде ко мне с поклоном, все предупредительны, величают не иначе как ««вашим степенством»». Не знают, чем ещё угодить, лишь бы я купил чего-нибудь у них.
Тарабрин растолковал.
- Для мещанина, даже богатого, ты слишком свободно себя ведешь, Митрий, а от дворян отличаешься отсутствием презрительного взгляда и пренебрежительных жестов. Не снисходителен, как интеллигент. Значит – купец. Купец, глядя на твои манеры, ты провинциальный. Но с деньгами, судя по одёжке. И куришь ты дорогие толстые папиросы. Да бороду модно стрижёшь. Вот отсюда и почёт. Глаз у приказчиков наметанный, кого степенством величать, кого благородием, а кого и взашей сразу гнать. Тебе только золотой часовой цепи через пузо для полноты образа не хватает.
Это да. Все приказчики первым делом на это обращают внимание. Но как только им продемонстрировать из-под белоснежной крахмальной манжеты с золотой запонкой наручные часы ««Бреге»» из моего времени, да на золотом браслете, то цепочки через пузо уже не котируются. Наручные часы – новинка в этом времени. Для автомобилистов и авиаторов. Запредельно круто.
Да и посмотрев на ярмарочные цены, понял я, что фирма Ротштерн с нас содрала совсем не по-божески за мои обновки. Но пошито всё было быстро (за три дня) и качественно. Аксессуары подобраны со вкусом. Обувь удобная. И всё - с доставкой на дом. Никуда ходить не пришлось. Сервис!
Ценами я тут толстую тетрадку исписал – потом с девяностыми сверю и со своим ««осевым временем»». Откуда что выгоднее тащить раз уж подписался трудиться снабженцем.
Однозначно понял, что инструмент для ручного труда я со своего времени вывезу. Он у нас качественней. Даже китайский. А тут еще эргономикой и не пахло. И сталь на него пошла… скажем так: по остаточному принципу.
- Степаныч.
- Ась? – обернулся ко мне проводник.
- Если ты у меня племзавод конный собрался ставить, то мне кузня нужна будет. Одних подков понадобиться - жуть просто.
- Не в этот заход. На сегодняшний обоз у меня всё расписано. Если в твоей фуре место останется – бери.
Но вместо кузни я купил ««Маузер С96»». Как узнал, что почти до Гороховца обозом пойдем по местным дорогам через дремучие леса, и только там уже ««окно»» откроем, так и озаботился.
И плащ-пыльник себе английский выбрал. А то новую одежку жалко, а переодеваться в то, в чём сюда прибыл, никак не хотелось. Привык я уже быть ««степенством»». К хорошему быстро привыкаешь.
Оставшееся место в своей фуре я Тарабрину отдал, под его товары. Самому сначала с Василисой перетереть надо такую тему. Что нам надо будет с других времен завозить, а что на месте брать и почём.
В самый последний момент загрузил я подарок своей женщине - ножную швейную машинку ««Зингер»». И пачку иголок к ней. Отрезов дюжину разной материи. Пуговицы да крючки до кучи.
Сели в двуколку вдвоем с Тарабриным и поехали.
Остальной обоз - за нами.
Тарабрин правил моей кобылкой – у него опыта больше. И если по честному, то у меня его пока совсем нет.
- Сколь тянут наши лошадки чистого груза? – спросил я, оглядываясь на обоз, когда выехали из Нижнего на Московский тракт.
- Соли – сто пудов на фуру, – охотно откликнулся Тарабрин. - Остального барахла поменьше вес будет. И это ты на пару коней дели. Можно было бы и больше нагрузить, но тогда бы мы тихим шагом шли. Мы зачем тяжеловозов покупаем? Дешевая крестьянская лошадка больше двадцати пудов на телеге не потянет. В край – двадцать пять. И телега крестьянская далеко не фура по размеру.
- Что ж крестьяне на тяжеловозах не пашут? – спросил я.
- В Англии на шайрах еще как пашут, - улыбнулся проводник.
- В Англии и ружья кирпичом не чистят, - кинул я цитату из Лесковского ««Левши»».
Тарабрин на мою эскападу внимания не обратил. Продолжил свою речь, как бы я и не перебивал его.
- Для русского крестьянина тяжеловоз дорог и кормов больше потребляет. А корма… по весне полкрыши соломенной со своей избы худобе скормят. Иной раз на подвязках в конюшне до первой травы коня держат. Битюг - лошадь ломового извозчика, а тяжеловоз в России для купеческого обоза. Иначе не окупить его содержание.