- Соль можно и волах возить, как чумаки в старину, – выдал я своё видение проблемы. – Волов-то у вас в достатке.
- Можно, - согласился Тарабрин, - только это будет долго и очень медленно. Исторически чумаки соль в Крыму летом добывали, а осенью развозили на волах ее по северным землям, аж до Новгорода. И к лету обратно в Крым возвращались. У нас пока на севере никто не живет. Так что на хороших тяжеловозах только через Крым будет быстрее оборот, хоть волы и тянут груза больше. Сам увидишь, как осенью в станицу Темрюкскую народ на большую ярмарку потянется. На волах. На тех же, что и пашут. Но большинство – на осликах. Так расходов меньше.
- А с дикими людьми, когда торгуешь?
- После осенней охоты и ярмарок. По первому снегу. Сам увидишь эту нашу с ними ««немую торговлю»».
К моему, наверное, сожалению, никаких дорожных разбойников мы не повстречали. И опробовать свой ««маузер»» мне не довелось.
А вот ««окно»» для такого длинного обоза пришлось удерживать вдвоём. Мало того, что обоз длинный. Так он еще по лесному просёлку не шибко скоростной.
Василиса, когда я ей за ужином расписывал картины будущего совместного хозяйства в Крыму, положила вилку на стол со стуком.
- Какое совместное хозяйство, Дмитрий Дмитриевич, может вообще быть? Когда ты мне даже предложения не сделал.
И смотрит строго своими синими брызгами.
- Ну, считай, что я сейчас его делаю, – ответил несколько смущённо.
- И под венец поведёшь? – спросила с подозрением.
- Поведу, – ответил я. - И подарок я тебе, как невесте, привез – швейную машинку.
И был моментально активно зацелован прямо в вагоне-ресторане под удивлённый взгляд кухарки.
А уж как ночью меня любили…
Наутро, скорее всего от кухарки, вся округа знала, что Василиса-бобылка замуж выходит. За пришлого барина.
Тарабрин просто светился от хорошего настроения.
- Крайнюю теплушку, что под золотом была, бери себе под склад имущества для будущего твоего маетка. Тебе всего много чего понадобиться. А от меня подарки еще впереди будут. И это… Ваньку-лошадника к себе забирай. Он у графа Орлова-Чесменского в имении в первых конюхах ходил. Я его после эмансипации крестьян к себе соблазнил переехать всего три года назад. Он пока холостой, но вроде как справную девку себе присмотрел уже. Вот вас вместе и повенчаем на ярмарку.
- Меня с Ванькой? – прикололся я.
- Нет. Тебя с Василисой и Ваньку с его пассией.
- Тогда путь он, пока в Крым я не перебрался, у тебя при лошадках побудет. Осчастливь человека. Заодно пусть и за моей кобылкой присмотрит. Чем он у тебя раньше занимался?
- Свиней забивал и на рынке в Москве мясом торговал.
- Двадцатого века, значит, не боится. И паспорт имеет? Тогда, если всё по уму делать, то мы с ним еще в девяностые смотаемся. В то горькое время, когда племенных лошадей по цене мяса продавали. И владимирских и советских тяжеловозов. Эти не хуже волов воз потянут.
- Как знаешь, - согласился со мной Тарабрин. – Но на охоте я Ваньшу с тобой рядом поставлю. Привыкайте друг к другу.
В первый день большой охоты я расстрелял полсотни патронов, но убил всего одного гуся. Хотя, казалось бы, летят птицы просто толпами и промахнуться невозможно в принципе. Но вот, поди ж ты…
Ванька, со мной в одной лодке охотился. Стрельнул из своей тульской двудулки, дай бог, десяток раз, но затрофеил пяток гусей. И смотрел на меня с некоторым превосходством.
- Трех еще не достать нам, барин, – сокрушался лошадник, - в густые камыши упали.
Я считал себя вполне опытным охотником. Но современные мне дикие гуси вели себя совсем иначе, имели совсем другие повадки. И охотились на них мы в моём ««осевом времени»» совсем по-другому. Маленькие косяки гусей у нас в ХХ веке перелетали.
- Как это у тебя так ловко получается? – удивился я, когда мы всех своих битых гусей из воды выловили.
- Торопишься ты, барин, - выдал мне характеристику напарник, - Мне так невместно. Патрон дорог. Батька покойный за каждый промах сёк меня безбожно. Вот и выучил.
Но больше всего птицы набили крестьяне с луками и стрелами. У тех вообще промахов не было. Ванька сказал, что летом они так, походя, фазанов стрелой бьют. Птичьего мяса всем хочется, а дома держать кур – так ястребы не дремлют, так норовят всех утащить. Вот и не рискуют больше.