— Только копию, господин подполковник. Только копию мне сварганили. Ту, что в личном деле лежит. И ту — для порядка. Я к тому времени уже работал в партии и устраивал начальство. Моя квалификация удовлетворяла господина Орехова, а бумажка интересовала только кадровика. Больше я её никуда и не предъявлял.
Радков понимал, что Максиму в ограблении отводилась роль возможного "козла отпущения", что держать его под стражей, оснований нет. В то же время было ясно, что он чем-то прогневал организаторов ограбления и ему угрожает реальная опасность.
Отпустить? Под нож или пулю бандита?
Владислав Викторович уже не раз обсуждал этот вопрос с Кличко. Отпустить, растолковать ему опасность и посоветовать уехать подальше? Но, пока ограбление офиса и убийство водителя не раскрыты, Пилецкий — важный свидетель и должен быть под рукой. К сожалению, наши места содержания задержанных не имеют американского комфорта. Пребывание же в них свидетеля…. Кличко и Радков колебались, хотя следователь прокуратуры, которому доложили о создавшейся ситуации, взял грех на себя и на освобождении Максима не настаивал. Однако, уже высказался Орехов и в любой момент мог начаться скандал.
Кличко решился на прямой разговор с Пилецким.
Он вызвал его к себе в конце рабочего дня. До сих пор с Максимом общался в основном Радков.
Предложив Максиму сесть, Кличко бросил на стол пачку сигарет. Закурил и пододвинул пачку Пилецкому. Подождал, пока тот тоже зажёг сигарету, и, глядя Пилецкому прямо в глаза, спросил:
— Ты знал, что Паученков оставил тебе ключи от сейфа, которыми ничего нельзя открыть? Кстати, зачем он ключи оставил? Это практиковалось и раньше?
— Нет, конечно, не знал. Я и не собирался открывать сейф….Зачем? А на счёт ключей меня уже спрашивали. Ричард раньше никогда их не оставлял, а в этот раз сказал, что может позвонить Орехов. Что-то посмотреть там прикажет….Какие-то документы.
— Так знай. Экспертиза установила, что ключи подпорчены и сознательно…. Вот так, парень. Паученков знал о предстоящем ограблении. И тебя…подставлял. А зачем он это сделал, помысли хорошенько?…. Теперь другой вопрос… — Кличко встал из-за стола, подошёл и снова наклонился к сидящему Максиму. — Слушай меня, Пилецкий, внимательно. К ограблению вашей конторы ты непричастен. Это мы выяснили, хотя не скрою, подозрения были. И к гибели Сергея Рустамовича тоже непричастен. Я могу тебя отпустить прямо сейчас…
Пилецкий нервно вскочил со стула.
— Сейчас?! Но…
Максим оборвал себя. О найденной им ручке-передатчике он не забывал ни на секунду, но рассказать об этом боялся. Микрофон в ручке уличал Ричарда, и свою дальнейшую судьбу Максим мог представить. "Может быть, всё же сказать этому полковнику? Нет, нет, — буду молчать! Узнают, что я микрофон нашёл и проговорился, — и в тюрьме найдут. Буду молчать"! — с тоской думал он.
— Понимаю. У тебя есть основания бояться…своего начальника и его способных на всё приятелей. А мне ты нужен живой. В качестве важного свидетеля…. Впрочем, вру, не то сказал. Ты мне просто живой нужен. Хотя ты и не чист перед законом, но парень ты ещё молодой. После этой встряски можешь стать человеком….Что же делать? — Вячеслав Сергеевич снова заходил по своему крошечному кабинету. Взял трубку телефона. Коротко сказал "зайди". И через минуту, обращаясь к вошедшему Радкову. — Владислав Викторович! Если я сейчас отпущу Максима, он долго по Москве живой ходить будет?
— Сомневаюсь, товарищ полковник. Если отпустить, то Пилецкому уехать нужно. И подальше.
— И я так думаю. Но он же не вернётся по нашему вызову, когда понадобится?
Пилецкий снова вскочил:
— Вернусь, това…вернусь, господин полковник! По первому требованию вернусь!
— Из-за границы? Ты же на Украину навострился!
— Вернусь. Слово даю, приеду, когда прикажете.
— Что ж, товарищ Радков. Оформляйте освобождение гражданина Пилецкого и договоритесь с ним о связи. — Кличко вышел из кабинета.
Между тем Паученкова искали.
Искали машину на дорогах, человека в медучреждениях области….
А Ричард снова размышлял на диване в своей запасной квартире.
Машина же спокойно стояла среди тысяч подобных в одном из дворов в паре кварталов от обиталища своего хозяина. Номера машины были прилично заляпаны грязью, но кому она интересна — неприметная замызганная "девятка" синего массового цвета?
Кое-что выяснить удалось. Возвращаться нельзя, — милиция его ищет. С учётом неизвестно где находящейся "ручки", это опасно. Зря он согласился и взял её у Хмурого. Но Хмурый теперь его единственная опора. Деньги у него есть, такие симпатичные радужные бумажки. Но они же кончатся, если не пополнять запас. Как?