В горящих глазах Тионы перемигиваются звезды. Свет струится по нашим волосам и венам, освещая поляну ярче огня и отгоняя тени, затаившиеся под ежевичными кустами, клевером и травой.
— Они забрали мою мать и сестру. — В ее голосе, словно идущим из Вечности, слышится печаль. — Ведьмы в ковене связаны крепче, чем просто узами, а кровные связи усиливают это в тысячу раз. Мать и сестра учили меня так же, как я учу тебя сейчас — касаясь внутреннего тонкого уровня. Одно прикосновение к души другой ведьмы крепко-накрепко связывает их, а несколько касаний, усиленных кровью, создает нерушимые узы. Поэтому я переживаю за каждого, чьей души когда-либо касалась.
В этот момент я вспоминаю, как Тиона стояла на коленях, обхватив руками голову кричащего Рея в наручах, и помогала ему вернуть контроль над собой. Тогда она тоже коснулась тонкого уровня вампира…
Но спрашивать про межвидовые особенности подобных касаний я не стала.
Тиона продолжает:
— И тот, до кого касаются, будет чувствовать боль другого, если с ним что-то случится. Когда моих близких поймали жрецы, я вместе с ними пережила все, что они испытали на том кровавом жертвоприношении. Это оставило настолько глубокий шрам на моей душе, что я не смогу справиться с этим во второй раз, если что-то случится с тобой.
Она переживает не о том, что станет жертвой сама — она не боялась боли, — а того, что почувствует чужую и не сможет помочь. Мое сердце кольнуло от чувства скорби и отголоска невероятных страданий, через которые прошла душа Тионы. С
Слух улавливает движение вампиров и оборотня в лесу, которые слышат каждое наше слово.
— Мне так… жаль, — говорю я, но чувства, которые передаются ей по нашей связи, говорят больше любых слов. — Не стоило мне спрашивать.
— Вопросы — это нормально, Лейла. Без них не будет ни обучения, ни прогресса. — Тиона сжимает мою руку в ободряющем жесте. — А теперь давай попрактикуем магию, связанную с огнем и камнем.
Мы впервые затрагиваем эти стихии. Пламя — сила неуправляемая, а камень — практически пустой сосуд природной магии и не откликается на зов. Обычно я даже не заикаюсь о том, чтобы попробовать вобрать в себя энергию огня, а тут…
— Жрецы живут в горах, где магнитные склоны глушат естество ведьм, — говорит Тиона, зажигая в руках лепесток огня и отгоняя мои тревожные мысли, касающиеся сегодняшнего урока. — Огонь и камень — самые неблагоприятные силы для таких, как мы. В одном магии слишком много, в другом ее недостает, но вместе они создают баланс. И сейчас мы с тобой попробуем его найти.
Я растворяюсь в магии Тионы, позволяя ей вести и помогать мне узнавать зов этих двух элементов. Огонь пугает меня, но рядом с такой опытной ведьмой он не кажется страшным, чтобы вбирать из него потоки силы. Тиона сдерживает их, не давая им захлестнуть меня, и я чувствую, насколько она сильна.
— Из-за внутреннего источника твоя магия проникает в суть камней лучше, чем моя, — говорит Тиона, стоит нам покончить с огнем. Наши щеки раскраснелись от приложенных усилий, но взгляд горит радостью и гордостью за собственные достижения. — Растворись в холодном пустом элементе, призови его своим огнем.
Я упорно пытаюсь выполнять каждое задание Тионы, учусь искать, удерживать и вбирать в себя нужное количество силы, а затем выпускать ее обратно в мир, обращая сотнями сотканных из магии бабочек, взмывающих в вышину. Раз за разом. Снова и снова.
Я учусь контролировать магию, учусь менять внешность и подчинять себе все окружающие материи, чтобы в конце концов защищать себя и тех, кто стал мне дорог.
***
Следующие несколько дней мы добирались по грозовому и ветреному Волчьему фьорду к двум утесам, между которыми находился портал. Мы ехали верхом по полям и лесу, готовили с Джоном мясо с овощами на костре, слушали переругивания Рея и Тионы, а также тихие песни Лили. Ночевали на траве, и я всегда близко-близко прижималась к Кирану, согреваясь в его нежных объятьях и поцелуях. Я чувствовала его любовь, тонула в ней и отдавала ему свою, пока у меня была такая возможность. Но я также ощущала и топор, зависший над нашими головами и шепчущий, что время на исходе.
Правда, кошмары мне больше не снились, и это безумно радовало. Хоть что-то позитивное в тревожной ноте ожидания нападения из ниоткуда.