— Я буду осторожным, — резко ответил мужчина. — Буду осторожным, когда встречу демона и скрещу с ним мечи. А до тех пор мы будем идти быстро, чтоб ни один еретик не ушёл от меня пока я жив. Веди, Агата!
— Тихо, — вдруг вмешалась Агата. — Сюда идёт войско, и оно многочисленно.
— Это связано с еретиками? — спросил Антуан.
— Нет, это человеческое войско чинис, — ответила женщина.
— Тогда нам лучше его обойти, — проявил разумность воин. — Чертовы овцелюбы могут украсть мой меч.
Двое мужчин и женщина свернули на мелкую едва заметную тропинку, отходящую от главной дороги в долину.
Путешественники поднялись на самую высокую точку перевала, когда с пасмурного хмурого неба только-только начали срываться первые снежинки. С гор дул пронизывающий холодный ветер, и все поплотнее закутались в зимнюю одежду, часть которой была найдена ими вокруг разрушенного замка Вечного Господина, часть куплена в небольшом городке, незатронутом войной нежити на северо-западе.
Олетта обернулась назад и остановилась. Она оправила свою куртку из дублённой кожи, покрашенной в чёрный цвет, скинула отороченный мехом капюшон, поёрзала в седле в мужских шерстяных штанах и размяла затёкшие от долгого пути суставы голени, скрываемые высокими кожаными ботинками, тоже мужскими. Там, за горами, между которыми они петляли, прежде чем подняться на перевал, был виден кусочек предгорий. Снег в тех местах ещё не шел и пойдёт не скоро. Выцветшая оранжевая трава колыхалась на холодном ветру поздней осени. Олетта оставляла за собой те земли, по которым путешествовала с названным отцом ни один год. К этим местам у неё не было привязанности, но все же что-то внутри грустило о покинутых равнинах. О той части жизни, что осталась позади. До последнего года, это была относительно тихая и размеренная жизнь за спиной отца, прерывавшаяся на искромётные, но всё же безопасные небольшие авантюры. Но этой весной все поменялось, и она оказывалась на грани смерти столько раз, что и не вспомнить. Олетта знала, что впереди её ждут ещё большие опасности. Но она уже не та девочка, которую похитили некогда из каравана отца. Девушка зажмурилась и улыбнулась.
— Спасибо… — тихо сказала она.
Тем временем, впереди вереницы путников Ашая выставила язык и поймала снежинку его кончиком. Верхний слой стёганной чёрной с красным куртки плёлся из очень грубой овечьей шерсти и пропитывался раствором, не позволявшим одежде мага серы и пламени гореть во время контакта со своими творениями. Из этой же ткани были и её красные штаны, заканчивающиеся коричневыми походными ботинками. Одежда была очень тёплой, ведь в Серных горах знали, что такое настоящий холод. Но её нельзя назвать красивой, хоть магов серы и пламени это должно волновать в последнюю очередь.
— Теперь снег будет идти три-четыре недели, — сказала она ни к кому не обращаясь. — Все дороги занесёт. Но это не важно, мы дома.
— И чем вы занимаетесь долгими зимними вечерами? — спросила идущая позади Кольгрима. В первом же городе, который они посетили, чернокнижница попыталась выторговать у одного из купцов с северо-запада шикарную лисью шубу. Ну как выторговать, она пыталась его заговорить, чтобы он отдал её задаром, хотя у неё были деньги. Если бы не вмешательство Ганса, который не хотел скандала и тем более грабежа, и заплатил за шубу полную цену, мех, в котором с самодовольной улыбкой на лице сейчас утопала Кольгрима достался бы ей совершенно бесплатно. Как и кожаные штаны, которые она свистнула с прилавка, пока о покупке дубленной куртки с купцом договаривалась Олетта.
Каким образом Кольгриме удавалось себя чувствовать хорошо в кожаных штанах, оставалось загадкой. Либо чернокнижница слишком ценила свой стиль, либо у неё было специальное заклятие на этот случай. Наверное, единственной одеждой, что она не украла, были её собственные, найденные на развалинах замка высокие походные сапоги. Ну как не украла, просто никто уже не помнил откуда они у неё появились.
— Ремеслами, — Ашая пожала плечами. — Маги серы и пламени тренируются, войны куют себе доспехи. Некоторые дворяне держат подземные цветники и теплицы и на горячих источниках, под стеклом, выращивают овощи и фрукты, как летом.
— Она имела в виду, — подал голос Ганс, ведущий лошадь позади Ашаи и Кольгримы. — Какие есть развлечения? Очень сомневаюсь, что чернокнижница найдёт себе по душе работу с огнем и серой или ковку металла.
— Спасибо, — отозвалась Кольгрима.
— Ну, у нас есть игра, называется шахматы, ещё у меня на источниках построена баня, а в библиотеке есть книги о похождениях героев, — Ашая прервалась, задумавшись.