Идя по давно спящему дому, женщина ощущала каждый сквозняк. Холодный ветерок колыхал её ночной туалет и заставлял в оголенных местах покрываться мурашками. Некогда Алана была красавицей, но родив семерых детей, она растеряла девичью изящность, лёгкий шаг и кожу без изъянов. Теперь с ней из молодости остался лишь её небольшой рост. Пышная грудь обвисла и покоилась на круглом животе, кожа покрылась растяжками, а чёрные, как смоль, прямые волосы побелели и стали завиваться. Алана остановилась перед зеркалом. Оно располагалось в большом холле и обычно в него смотрелись уже одетые мужчины и женщины. Бывало днём Алана крутилась перед ним, надев дорогой вечерний туалет, который скрадывал всё несовершенство её тела. Но теперь она предстала перед собой «во всей красе». И это было ещё одним поводом ненавидеть Катерину, которая в её шестнадцать лет имела изящность и грацию горной козочки.
Нет, Алана не могла уже родить сыновей, а дочери ей не подчинялись. Так было приятно помыкать мужчинами. Старший — любимчик, боялся вспышек гнева матери и поэтому делал всё, как она скажет. Слеза покатилась по щеке Аланы. Как было хорошо. Она думала, что никогда даже не позволит им жениться, они всегда будут здесь. Это она настояла, чтобы сыновья не шли на службу к Асатессе. Ей была противна эта Повелительница, отобравшая у неё землю из-за мужа дурака. Она не хотела, чтоб и сыновья от неё уходили. А теперь… В приступе ярости Алана хлопнула по зеркалу и то покрылось сетью трещин, но не развалилось. Катерина открыла глаза, посмотрела пару мгновений в потолок, пожала плечами и сильнее прижала к себе близняшек.
По тёмному холодному коридору Алана прошла в небольшую библиотеку. Её муж любил закрываться здесь, хотя не любил читать и содержал все эти книги только потому, что так принято у всех высокородных чинис. Единственной, кто интересовался книгами в семье, была Катерина, но та обычно утаскивала фолианты к себе. Палес сбегал сюда каждый раз, когда Алана начинала вскипать. Он не хотел участвовать в жизни дома, избегал жену, оставляя детей и прислугу наедине с ней. Теперь в библиотеку никто не заходил — Алана забрала ключ и не пускала туда ни слуг, ни детей. Сразу после похорон безутешная мать, проплакав все слёзы, посетила чёрнокнижницу, жившую отшельницей в пещерах недалеко от её поместья. Так как чернокнижница не знала о произошедшей смене хозяина, предупредив об опасностях, что связаны с ритуалом, она дала Алане то, что ей было нужно: пять листов старой бумаги, с подробными инструкциями и рисунками для осуществления задуманного. Алана не верила в мужа и его армию. Убитая горем женщина хотела совершить месть сама.
Теперь, в блеклом свете луны, на полу библиотеки, перед богатым круглым витражом, были выведены круги и начертаны символы. Алана сделала это несколько дней назад, но у неё все не хватало духу на осуществление задуманного. И вот, она наконец-то собралась с силами и подошла ближе к своему творению. В самом деле никто не заходил в библиотеку, поэтому символы не смыли и не затоптали. Они были ровно такие же, как три дня назад. Но Алана всё равно зажгла свечу, взяла полученные от чернокнижницы рисунки, и стала проверять правильность и пропорции начертания. Убедившись в соответствии рисунков, женщина достала ритуальный кинжал и, войдя в круг, окропила пол там, где линии складывались в гигантский глаз. Во тьме, ей почудилось, что в ответ на жертву глаз моргнул и вперился в неё немигающим взглядом. Алана отошла за пределы круга и взяла следующий лист бумаги. Подсвечивая себе свечкой, она начала с придыханием читать слова древнего языка, звучание которого попыталась передать чернокнижница символами, используемыми чинис.
На самом деле жертвы было достаточно, но нечто, что с упавшими каплями крови проникло во тьму вокруг свечки, ждало, когда Алана прекратит коверкать древний язык. Тьма, проползавшая позади одиноко стоящей чинис, находила забавным наблюдать за столь глупым и нелепым созданием.
— С-с-с-сачем ты при-с-с-свала меня, — донеслось из черноты.
Алана вздрогнула, но затем быстро взяла себя в руки. Не пытаясь обернуться на доносящийся позади голос, она постаралась чтоб её слова звучали храбро и чётко.