— Ну, ну, — Андрей оправился от шока, — будет тебе. Все нормально, — принялся мягко, но уверенно отдирать от себя незнакомца.
— Ты откуда здесь взялся? — спросил, когда, наконец, удалось отстранить его и осмотреть: долговязый, худощавый, с улыбчивой физиономией, с длинной челкой на глазах, кадыкастый, начисто выбритый… Последнее наблюдение поразило Андрея.
— Я, Лешик, — бло…
Дыра, из которой вылез Лешик, огласилась лаем, даже не лаем, а тявканьем, вероятно, кого-то мелкого с выпученными глазами, на дрожащих ножках. В голове Андрея нарисовался пражский — крысарик.
— Сейчас, сейчас, — парень бросился к дыре, нырнул в нее, а через пару секунд вновь появился уже с животным на руках. Андрей не угадал.
— Пуфик, длинношерстная чихуахуа, — улыбался Лешик, демонстрируя свою прелесть.
— Понятно, — равнодушно проговорил Андрей, с некоторым пренебрежением вглядываясь в мордочку с длинными мохнатыми ушами, с гидроцефальными глазищами, — хотелось бы больше узнать о тебе. Как ты, Лешик, здесь очутился и как сумел продержаться. И вообще, что ты за фрукт?
Андрей понял, что ни при каких условиях брать его с собой не будет. Обернулся, посмотрел на Максима. Тот стоял в шаге позади и с любопытством рассматривал собачонку.
— Щас, — Лешик вновь исчез.
«Короткий отдых не помешает», — подумал мужчина, подошел к берлоге, заглянул. Под метровой толщей снега виднелся люк автомобиля. Еще ниже — салон, по всем параметрам микроавтобуса. К люку приставлено, что-то наподобие лестницы. Лешик позвал:
— Спускайтесь сюда.
— Что, полезем? — Андрей посмотрел на сына.
Мальчик кивнул.
Из нутрии бусик освещался тусклым потолочным плафоном. В салоне было сумрачно, тесно, мусорно, пахло мочой и собачьим дерьмом. На две трети кузов занимали коробки, часть из которых была вскрыта и подрана. Повсюду валялись обертки от чипсов, печений, сухариков, шоколадных батончиков, обрывки картона, пустые бутылки из-под газировки.
— Извиняйте, гостей не ждали, — конфузливо лыбился Лешик, — будете «Читос»? Он мне больше всего нравится. — Парень перегнулся через передние спаренные пассажирские сиденья, достал начатую упаковку с улыбающимся до ушей гепардом, зацепил горсть сырных шариков, сыпанул себе в рот. Предложил угощение гостям.
— Спасибочки, — Андрей принял дар, попробовал, передал Максиму. Аппетитный хруст разошелся по сумрачному бусику. Лобовое и боковое стекло с водительской стороны были завалены снегом. А вот правая дверь, по всей видимости, приоткрывалась. Так как спрессованный снег отступал от нее на полметра. Андрей предположил, что за ней туалет.
— Мы тут с Багданом застряли, — Лешик взял с сиденья новую упаковку, отдал Андрею. Рассказывал, время от времени закидывая в рот шарики, — ни одна сука не остановилась. Их тут и так мало ездило, а со снегом вообще швах. Проезжал «батон», я ему чуть под колеса не кинулся, Богдан в борт пнул — пох. Умчался, только снегом закидал. Ага, — криво усмехнулся парень. — А потом тачки и вовсе перестали ездить. Эй, малой, — Лешик вытянул длинную кадыкастую шею, заглядывая за Андрея, — «фанту» хочешь?
— Да, — донеслось из хрустящего сумрака.
— Сзади во второй коробке справа возьми. Я хавчик, по местным «чипкам» развожу, — снова переключился на Андрея, — но на самом деле я блогер. Может, слышали о «Лешике-форэвчике»? — У меня свой канал на «ютьюбе», семь тысяч двести пятнадцать подписчиков. Было раньше, сейчас не знаю. Инет, связь все гавкнулось. Я на гору поднимался — пох. Чтобы зарядку на мобиле сберечь, зарядил от прикуривателя и выключил. Время от времени врубаю, но глухо. Богдан ушел, он грузчик, коробки таскал, я — за рулем. Заколебался он, в общем, здесь сидеть, и Пуфик достал. Бага хотел его выкинуть, я не дал. Тогда Бага сказал: «Выбирай — я или он». Я знаю, почему он так сказал — у него сигареты кончились. Его ломало без них. Злым стал. В общем, он ушел. Я остался, жалко добро было бросать, да и надеялся, что все это дерьмо ненадолго. А когда прилично подсыпало, понял, что хрен там и надо выбираться. Уже до поворота дошел. Смотрю, а дальше по дороге волчара. Стоит и снег нюхает. Пуфик залаял, волчина харю поднял и на меня уставился. Злющая такая мордаха. Ну, я назад. Запрыгнул в бусик, дверь закрыл, смотрю, идет сюда. Подошел, стал все обнюхивать. Поднялся на лапы и в окно, скотина, зырит. Ну и натерпелся я тогда. Волчара ушел. Вернулся на следующий день с дружбанами. Два дня меня сторожили. А я че? — Лешик мотнул головой на коробки, — хавчик есть, пить есть, чего еще надо? И не так холодно, а под снегом еще теплее, — парень скрипуче хихикнул, — когда сплю, коробками укрываюсь. Ложусь на сиденья, Пуфика под бок и супер. Утром кастрик запаливаю. У меня там наверху, сейчас снегом закидало, железная крышка от ящика. На ней жгу. За ветками в лес спускаюсь. Правда, сыкотно, но что поделаешь. В общем, кофе, чай всегда, пожалуйста. Короче, решили с Пуфиком здесь переждать, когда снег растает. Он же растает? — на этом месте Лешик прервался и пристально смотрел на Андрея.