Н а с т а с ь я. Чего тебе?
Е г о р. Ты покудова в доме не главный прыщ. Твой маршрут от порога до шестка и — обратно.
Н а с т а с ь я. Нашу артель будут клясть, а я — молчи? Накось!
Е г о р. Ты смолчишь. Скорее сам черт себе башку наголо обреет. Потроха я принес, жарь, вот твое занятие.
Н а с т а с ь я. Прямо! И Мефодьев тоже мне — хорош гусь. Вишь, еще и в колхоз ладит их принять, агитатничает перед ними. Вишь, в мастерской ей холодно? Тебе бы на ферме покрячить, воду на горбу из колодца к запарнику потаскать аль теплый назём из-под коров в кучу сгребать. Глядишь, враз бы в жар бросило. На всю зиму не озябла бы. Ох-хо!.. Вот оно, со стороны-то, как легко все кажется.
Е г о р. Да будя, говорю, язык-то на скалку накручивать. Не разогнешь опосля, чего доброго.
Д е д А к и м. Егор, потник, слышь, сменить бы… Искровит Буланый шею, иссосет его овод проклятущий.
Е г о р. Я, тятяня, догляжу, сменю.
Д е д А к и м. Смени, Егорушка, смени.
Е г о р. Ладно, тятяня, исделаю.
Входят С л и н к о в, Ф и л и п п, В и к т о р.
Е г о р. Добрый день, мужики.
С л и н к о в, Ф и л и п п, В и к т о р (вразнобой). С добрым утром. Здравствуйте. Здоровеньки булы, дядько Егор.
Е г о р. Что тут у вас?
С л и н к о в. Марии кошмарный сон приснился.
Е г о р. А-а, бывает. Умывайтесь да садитесь завтракать. Вот-вот Мефодьев зашумит.
С л и н к о в. Девчата, можно?
Л а р и с а. Можно.
С л и н к о в (входит на половину девушек). Мария, ты что? Что с тобой? Что случилось?
М а ш а. Посмотри, посмотри… У меня все руки потрескались от керосина и холода.
С л и н к о в. Мы добровольцы, а не каторжане. Я сказал: никто и никого здесь насильно не держит и держать не собирается.
М а ш а. Боря, разреши мне уехать, неприспособленная я работать в колхозе, я опять на завод хочу, домой.
С л и н к о в. Хоть сейчас. Хоть до самого Тифлиса. На перекладных. Подумаешь, княжна Мери! Руки у нее потрескались!
В и к т о р. Ну и что! И потрескались.
С л и н к о в. Она знала, куда ехала, за косы ее не тянули. (Маше.) Ты своим идиотским плачем всех нас перед ними в дурацкое положение ставишь.
Ф и л и п п. Борис… Ну зачем ты так?
С л и н к о в. А как? Как мне еще с вами? За всех вас душой болеешь, а вы… Пижоны мы, а не комсомольцы. Только петь умеем: «Комсомольцы-добровольцы…» А как до дела доходит, «мама» начинаем кричать.
М а ш а. Мама! Мамочка родная, возьми меня отсюда!..
С л и н к о в. Эх вы!.. (Хватает полотенце, уходит в сени.)
В и к т о р. Маш… Если ты… Я тоже тогда уеду.
Л а р и с а. Ребята, ступайте умывайтесь, мы сейчас.
Н а с т а с ь я (Егору). Слышишь? Уже и драпать наладились. А потому что барыни-боярыни. Ишь, в колхоз их еще манут вступать. А скотина иде? А избы иде? Нету? Так что же, выходит, на готовое приехали? На легкие трудодни? Эк, как всех на даровое-то тянет! А он, каждый трудодень-то, вот где, вот (жест) куда верхом садится. Что хотите мне, а и я скажу, что думаю: нахлебники и есть. Не нужны вы такие колхозу, некому тут с вами панькаться. У меня жилы не выдерживают ведерные чугуны для вас в печку запихивать.
Е г о р (ударил кулаком по столу). Настасья! Последний раз упрек делаю — с огнем балуешь.
М а ш а. Нужны мне ваши трудодни. Уеду!..
С л и н к о в. Между прочим, тетка Настасья, когда мы сюда ехали, не знали, что вместо твоих сыновей будем здесь работать. Нет, ты погоди из чугунов и ухватов джаз устраивать, ты лучше скажи: почему мы, городские, за твоих сынов обязаны тут вкалывать? Сегодня — воскресенье, они в Семиреченске в театр пойдут…
В и к т о р. В кино…
Ф и л и п п. В ресторан…
С л и н к о в. Ну, это — на худой конец. А мы?
Н а с т а с ь я. Мои сыны вас не лягают, и не отбрыкивайтесь.
Е г о р. Помолчала бы.
С л и н к о в. Конечно, теперь, когда все тракторы вам отремонтировали, мы, выходит, не нужны стали. Учтем, тетка Настасья.
Филипп, Виктор, Слинков выходят в сени.
Е г о р (Настасье). Ты что — белены объелась? Ребята от души на колхоз работают, горбы ломают, а ты их по ногам оглоблей? Поостерегись, мать.
Н а с т а с ь я. Не пугай! Постой вон один день у печки-то, узнаешь, каково и моему хребту достается. Ты небось лишнего ведра воды не принесешь. Глафира охотится помогать, да где силы-то ей взять? Истаяла она вся… Да что я вам, каторжная лошадь, что ли?
Е г о р. Сама посуди, Насть, не мог я их на квартиру не пригласить: член правления ж я, пример должон показывать.