Крики «ура». Музыка.
З а н а в е с
1942—1944
ТЯЖЕЛОЕ РАНЕНИЕ
Драма в четырех действиях
К о л е с н и к о в — подполковник, 36 лет.
Е л е н а — его жена, 30 лет.
М а р и я — сестра Елены, 20 лет.
И в а н о в н а — мать Елены и Марии, 60 лет.
А н д р е й — директор леспромхоза, майор запаса, 40 лет.
И в а н Ф е д о р о в и ч — инженер, 52 года.
З и н а — его жена, 30 лет.
В л а д и с л а в — старший лейтенант, 24 года.
Н и к и т а — лейтенант, бывший танкист, 35 лет.
М а к с и м Т р о ш к и н — сержант, инвалид войны, 30 лет.
Т е т я Н а с т я — бригадир лесорубов, 40—45 лет.
Л у ш а — жена Трошкина, 30 лет.
Д е д Н а з а р — сторож, 75 лет.
Д е в у ш к и, ж е н щ и н ы — работницы леспромхоза.
Время действия — весна 1945 года.
ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ
Дом с террасой, к нему вплотную подступает могучий лес, одетый в молодую, только что народившуюся листву. Кажется, будто накинули на лес нежно-зеленую кисею. С террасы в дом ведут две двери. Бо́льшую часть сцены занимает комната Елены. Скромная обстановка. Дверь в смежную комнату, окно. За стареньким пианино сидит М а р и я, сочиняет какую-то мелодию — не получается. Оборвав игру, Мария подходит к окну, распахивает его и смотрит на лес, словно ожидая от него помощи. Возвращается и снова играет.
К дому подходит З и н а с чемоданом в руках. Останавливается, слушает музыку. Вздохнув, поднимается по ступенькам. В нерешительности останавливается у двери, ведущей в другую часть дома. Поставив чемодан, робко стучит. Никто не отвечает. Осторожно открыв дверь, скрывается в доме.
На террасу выходит Мария.
М а р и я. Кто это приехал? Зина? (Скрывается за дверью, в которую только что вошла Зина.)
Слышны восклицания, обычные при встречах. На террасу возвращаются М а р и я и З и н а. Они проходят в комнату Елены.
З и н а (в ее чрезмерной беспечности чувствуется искусственность). …Заезжала в Москву. Пять суток пролетели, как одна минута. (Обернулась.) Девочка моя! Сколько там народу! Сколько изящных женщин! О небесные создания! Как много отняла у них война! (Вздохнула.) Словом, Маруся, жизнь живет! Вот и все. Ей нет дела до того, что ты молода и неопытна. Однажды она найдет тебя, выведет за ручку на свет божий, и тогда у девочки закружится голова от всего прекрасного, что есть на земле. А?
М а р и я. А меня не надо выводить — я сама.
З и н а. О! Я слышала звуки пианино, когда подходила к дому. Как твоя консерватория? Сочиняешь что-нибудь? Симфонию, кантату, прелюдию?
М а р и я (укоризненно и холодно). Тебя Иван Федорович так любит, а ты…
З и н а (резко, как крик). А меня заставляет война… (И вдруг заискивающе.) Не встречай меня так враждебно, девочка. (Вздохнула.) Ты же видишь — я опять пожалела его, вернулась… (Пытается загладить свою обнаженную откровенность.) А у вас хорошо. (С жадностью вдыхает лесной воздух.) Вот всегда так. Где вспыхивает желание любить, там нет этого таинственного леса. Где есть этот дурманящий запах сосны — там тоска.
М а р и я. Переодеваться будешь? Я только что гладила, утюг еще горячий, давай платье.
З и н а (удивлена). Ты? Мне?
М а р и я. Хочу сделать приятное Ивану Федоровичу: я очень уважаю его. (Подбежала к чемодану, открыла.) Зина, что это? Тебя ограбили? Здесь ничего нет.
Зина закрыла лицо руками.
Зина, что случилось?
З и н а. Не спрашивай, не надо… (Убегает в свою комнату.)
М а р и я. Зина!.. (Уходит следом за ней.)
Входят Е л е н а и Н и к и т а. Елену нельзя назвать красивой, но она полна женского обаяния. Никита — огромный, исполинской силы человек. Его неуклюжей фигуре как нельзя лучше подходит скуластое, с нависшими бровями лицо. Он говорит на «о», что выдает в нем волжанина. В руках у Никиты большая охапка зелени и лесных цветов. Цветы и в руках у Елены.
Е л е н а. Смелее, смелее, Никита Леонидович. (Проходят в комнату Елены.) Это, кажется, первый ваш визит к нам после Нового года. Да не бойтесь же. Давайте вашу руку, я помогу.