Выбрать главу

Кристина Грибкова

Снегурочка

1

В одном русском селе жили старик со старухой. Дожили они до глубокой старости, и не было у них детей. А так хотелось им понянчиться с какой-нибудь непоседливой девочкой с косичками или веселым мальчуганом. Старушка мечтала о том, как будет внучка им пироги печь и нитку в и ушко иголки вдевать: сама она слаба глазами уже стала. А старик мечтал о том, как будет их сынок воду носить да дрова колоть – вот помощь будет его старой спине и рукам. Но, конечно, все это мечты были такие, второстепенные, если только можно так сказать. Когда люди мечтают о дитятке, они просто мечтают о том, чтобы оно было. Чтобы было кого любить, кого по головке погладить, чей услыхать голосок.

И настала очередная зима. Вздыхали, сидя старички у окна, глядя на ребятишек, которые возились в снегу, тягали санки, смеялись, бегали, розовощекие! И взяла их тоска.

– Вот и еще зима проходит. – заговорила старуха со вздохом. – И мы на год постарели, и не знаем, сколько еще проживем, а детинушки все нет. Верно, уже и не будет никогда.

Только вздохнул старик.

Они немного помолчали, глядя на падающий снег, а потом он предложил:

– Пойдем и мы слепим что-нибудь. Хоть не дома тосковать.

– А что, пойдем. – согласилась старуха.

Вышли они из дома и начали лепить снежную бабу.

– А что, давай, старик, не бабу слепим, а снежную девочку. Хай стоит во дворе, хоть полюбуемса несколько дней.

– Хорошо ты придумала, душа моя. Давай слепим.

И так они лепили, так старались, что дети даже пришли посмотреть, правда издалека: вдруг прогонют?

До вечера лепили старик со старухой свою снежную девочку и так устали, что, даже не евши, легли спать.

2

А утром проснулись от того, что в дверь кто-то стучит. И тоненький такой голосочек зовет:

– Батюшка, матушка, отворите вашей доченьке!

Что такое? Подняли головы, сонно друг на друга посмотрели, и снова укрылись одеялом. Верно, почудилось.

И снова кто-то стучит в дверь, и тоненький голосочек зовет:

– Батюшка, матушка, отворите вашей доченьке!

Подняла старушка голову, послушала.

– Верно, чудится. – сказала она и снова уснула.

А голосок то опять зовет и стучит…

Проснулся тут старик, почесал в ухе.

– Верно, послышалось. – сказал он и снова уснул.

А стучать не прекращают, голосок не замолкает. Проснулись, смотрят друг на друга старик со старухой.

– Не может же нам вдвоем чудиться одно и то же? Пойдем посмотрим. – сказал старик.

– Но кто может нас батюшкой и матушкой звать, да еще и нашей доченькой называться?

Открыли дверь, а на пороге стоит девочка: маленькая, беленькая, голубоглазая, с длинной косой.

– Батюшка, матушка, да что же вы так долго не открывали? – спросила девочка. – Я не мерзну совсем, но очень уж хотелось вам спасибо сказать, свой дом увидеть.

И девочка сделала поклон до земли, а старик со старухой стоят, таращатся на нее.

– Да кто же ты?

– Откуда взялась?

– Да как же? – захлопала глазами девочка. – Вы же сами меня вчера слепили. А звать меня будут так, как назовете.

Не знали они что ответить, только диву давались.

– Ну что ж, проходи. – сказал старик и подвинулся давая новоиспеченной дочке путь.

И дали они ей имя Снегурочка, раз уж из снега она появилась. И стала Снегурочка с ними жить. Была она тем дитенком, которого ждали всю жизнь старик со старухой: она и воду носила, и дрова колола, и не только нитку в ушко иголку вдевала, но и шила, и пряла, да так проворно, что только ее маленькие пальчики сверкали. Вот только к печке девочка не походила и спала всегда на улице в летней беседке.

– Потаю я. – сказала она. – Я ведь из снега.

Огорчились, закручинились от этого дед с бабкой.

– Если из снега, к весне растает, не будет у нас больше дочки. – сказал он ночью, когда Снегурочка мирно спала в кроватке под покровом беседки.

– Что же делать теперь?

– Ничего не делать, душа моя. Порадуемся хотя до весны.

– Да что ты такое говоришь! Она же живая!

– Живая. Но не человек Снегурочка, пойми ты!

– Умом-то понимаю, а сердцем… Как родная кровинушка…

– Эх-эх… Горе было, что не было детинушки, горе – что есть. Ложись спать душа моя. Утро вечера мудренее.

И легли они спать, а Снегурочка не спала, она сидела под окном и слушала. И хоть не была она человеком, так страшно ей стало.

– Что же будет весной?

Жила она впервые, и думала, что зима будет всегда. Думало так наивное дитя.

3

Не смогла уснуть в ту ночь Снегурочка, прождала до утра, принесла воды, нарубила дров, замесила тесто и оставила подниматься. Села за прялку у окошка. Пришли старик со старухой с рынка, привезли ей калачик, да платок расписной. Грустно улыбается их кровинушка, не рада она подаркам.

– Что случилось, дитятко мое? – погладила ее по головке старушка, обеспокоенно глядя на девочку.

Еще не научилась, не умела Снегурочка лгать и рассказала им все как есть, как слышала она ночью их разговор, как не смогла спать, и как сильно она боится того, что будет.

– Эх мы, без ума совсем! – поругался старик. – Не надо было нам такой разговор на ночь затевать. Ты прости нас, милая, думали, что ты спишь.

– И мы боимся, и мы переживаем… – сказала старуха, – Ах ты мое дитятко…

– Что же это за весна такая? Что случится? – спросила она, и даже оставила пряжу.

Не хотели старик со старухой отвечать, воротили взгляд от девочки.

– Скажи, матушка?

Пришлось той ответить.

– Для людей это благодатное время. Почки распускаются, природа оживает, птички возвращаются с теплых краев, птенцы учатся летать…

– Что же плохого во всем этом?

– Для людей ничего… Но выходит солнышко на небо, и тает снег…

– Как же? Солнышко? – печально вздохнула Снегурочка. – То, которое я иногда вижу через облака, оно будет причиной моего конца?

Девочка расплакалась, и старики плакали вместе с ней. И грустно, и тихо стало в их доме: не слышался звонкий голосок, не смеялась Снегурочка, потеряла сон, не хотела есть. А выходя из дому, прятала глаза от солнышка, и сжималось у нее сердечко.

Не знали старики как ей помочь, и болело сердце у них за свою дитятку, за кровиночку.

Но пришла однажды Снегурочка в дом и, поклонившись, спросила их:

– Скажите мне, можно ли стать человеком?

Удивил их этот вопрос. Человеками ведь рождались, а не становились. Но не могли они забрать у своей любимой снежной девочки последнюю надежду.