Знак согласия.
- А они... они вышли из-под контроля, так?
Снова знак согласия.
Хочу добавить – ну и что вы наделали – не добавляю, оно и так уже все понятно. Что-то жуткое, несуразное приближается к к ну, терзает раму, сильнее, сильнее, перекладины жалобно дребезжат, вот ведь чер-р-рт...
Мы с детективом направляем мушкеты, глубоко сомневаемся, что они хоть чем-то помогут, - он удивленно смотрит на наше оружие, ну ясное дело, им-то никакие ружья отродясь не нужны были, им достаточно подумать, чтобы вокруг дома не было волков, и все, хищники в панике разбежались... Чувствую зависть, и в то же время злорадство какое-то, ага, и вам тоже досталось, вы-то сами не властны над своими творениями... тут же спохватываюсь, что он чует мои мысли, тут же стараюсь не думать, как будто это так просто – не думать...
Оконная рама с хрустом и треском разламывается, в комнату вваливается нечто несуразное, безумное, ощеренное обрывками, обломками слов, я не понимаю, я только догадываюсь, что это что-то про ночь полнолуния над зимним лесом, про опаловый нимб луны, про бой часов полуночи – такой бесконечно далекий, что мы его не услышим, про холод зимы и тепло дома...
И, тем не менее, я понимаю, что нужно действовать, нужно пресечь это, здесь, сейчас, сию минуту, одним выстрелом снять это, жуткое, непонятное, неведомое...
Мушкет замирает у меня в руке. С надеждой смотрю на детектива, понимаю, что он тоже не может сделать ни одного выстрела...
Проклевываются тончайшие проблески рассвета, неведомое нечто отскакивает, устремляется в темноту чащи. Неодобрительно смотрю на хозяина странного дома, он недоуменно смотрит на меня, только сейчас я спохватываюсь, что...
...что...
- ...он ничего не приказывал вам, правда? – спрашиваю детектива уже там, уже на дорожке к дому, - вы сами... сами?
Детектив не отвечает, задумывается о чем-то.
- Надо будет усилить охрану вокруг леса, - говорит он наконец, - мало ли...
Конец