– Николас у нас, как известно, спортсмен и ведет здоровый образ жизни, сигары не курит, алкоголь почти не пьет. А после сытного обеда его замучила жажда, – вспоминал подробности доктор Альберт. – Где-то в самом начале одиннадцатого он отправился на кухню, чтобы приготовить чай.
– А почему Вы не позвали слуг, чтобы Вам принесли чай в Клубную комнату? – резонно спросила Елена.
– В этом доме потрясающая кухня, но я с детства не люблю крепкий английский чай, который неизменно традиционно подают в этом доме. В основном Эрл Грей – все англичане его обожают, но я от него не в восторге. Предпочитаю экзотику, напоминающую мне о том, как велик мир. Зная, что я пробуду здесь пару дней, я специально привез с собой мой любимый зеленый чай с набором специальных пряностей, привезенный из Касабланки. Половина звездочки бадьяна, семена аниса, мята. Заварить и выждать около десяти минут, только в конце добавить палочку корицы и настоять еще пять минут. Этому рецепту я научился, путешествуя по Северной Африке, и предпочитаю все делать сам, чтобы наверняка получить мой любимый вкус, – рассказал Николас.
– Да, так и было, – продолжил доктор. – Николас пошел колдовать над своим чаем, а я остался один. Припоминаю, что мои мысли витали в блаженстве где-то очень далеко от заваленной снегом, промерзшей насквозь Англии. Я думал о мягком шелестящем по песку прибое на Карибском море, о красивых гавайских девушках, думал о первых испанских каравеллах Христофора Колумба, открывших изумленному миру этот сказочный рай на Земле. Наверное, я довольно глупо улыбался своим мыслям, и, когда я закурил новую сигару в ожидании Николаса, я еще подумал тогда: «Спасибо тебе, старик Христофор Колумб, что, благодаря тебе, сегодня я наслаждаюсь лучшим в мире табаком.»
– Сколько не было Николаса? – уточнила Елена.
– Думаю, минут пятнадцать - двадцать, не больше. Я как раз успел допить стаканчик виски и выкурить вторую сигару. Понимаю, на что Вы намекаете. В его отсутствие у меня, увы, нет никакого алиби. Я сидел один, никто не заходил и не проходил мимо.
– Да, с точки зрения, как мы решили, беспристрастного расследования, выходит, что у Вас было достаточно времени, чтобы подняться наверх, убить лорда Генри и вернуться назад, – тихо сказала Елена.
– Согласен, но есть небольшая неувязка. Позвольте заметить, я и не мог предположить, что Николас задержится так надолго. Он сказал – я точно помню: «Пойду принесу чаю, очень пить хочется.» О его церемонном ритуале заваривания чая я ничего не знал, при мне он никогда этого не делал. Поэтому с моей стороны было бы глупо рисковать и покидать комнату, так как в моем понимании «Пойду принесу чаю» – это минуть пять – максимум десять. Как правило, в этом доме на кухне всегда найдется чайник заваренного свежего Эрл Грей для гостей.
– Звучит вполне разумно. Все так и происходило. Я сказал именно так, как озвучил доктор, – подтвердил Николас.
– Вернулся Николас, угостил меня чаем. По мне, так чай был на любителя, слишком сладок для меня. Мы продолжили игру, потом уже ближе к одиннадцати к нам подошли Вы, Елена, и леди Ребекка. А дальше … Мы все помним, что было дальше – добавить мне больше нечего, – закончил доктор, вздохнул, провел ладонью по покрасневшим глазам и уселся обратно в кресло.
– Хорошо, спасибо, Альберт, – сказал Елена. – У меня к Вам нет пока никаких вопросов. А у Вас, Николас?
– Да нет, придраться не к чему, – ответил Николас. – Я так понимаю моя очередь? Кстати, о чае. Может, выпьем по чашечке горячего чаю, а то я что-то до сих пор не могу согреться, и тогда продолжим?
Они вместе отправились на кухню, где встретили Марию и Эндрю, которые возились с подготовкой обеда.
Обстановка на кухне была достаточно напряженной. Обычно здесь царила шумная суета – веселый смех и шутки, сердитые перебранки, звонкие песни и просто каждодневные сплетни. Эндрю и Мария жили в этом доме как кошка с собакой. Такие разные по темпераменту – они постоянно ссорились по мелочам. Но случись что – они всегда стояли горой друг за друга, и за долгие годы службы в замке стали преданными друзьями.
Степенный и медлительный Эндрю и бойкая и жизнерадостная Мария представляли сейчас собой унылое зрелище. Оба погружены в тяжелое подавленное состояние, и каждый молча занимался своим делом, обдумывая случившееся.
«Чует моя селезенка, это все Эдвард. Несносный, неблагодарный мальчишка. Он даже и не скрывает своего пренебрежительного отношения к отцу», – думала Мария, яростно взбивая шоколадную глазурь для торта, который она затеяла к обеду. – Всем сейчас грустно и тошно. Шоколадный торт – это как раз то, что нужно, хотя бы немного подбодрит всех нас.»