А вы, Семенова, и компания, носящие на себе красные галстуки, вняли провокации кулаков, и, как автоматы, подняли руки
ЗА
эксплоатацию кулаками батраков,
ЗА
экономическую зависимость от кулаков беднейшей части деревни,
ЗА
темноту и бескультурье!
Вы выступаете
ПРОТИВ
спаянного коллектива, который живет и работает сообща, который, руководимый общими интересами, все выше и выше поднимает свое хозяйство,
ПРОТИВ
коллектива, который, впервые во всем мире, начинает жить по-новому!..
В этом надо себе отдать ясный отчет! И понять, наконец, что пионер и кулак стоять рядом ни в коем случае не могут!
А если такой "пионер" все-таки упорно продолжает стоять, то…
Впрочем, о танке и преграждающем ему путь заборике мы уже кажется говорили…
МАМЕНЬКИН СЫНОК
В деревни отправляются пионерские ударные бригады.
Здорово? Здорово!
В эти бригады выделяются самые активные и серьезные ребята.
Правильно? Правильно!.. Постойте, постойте, кто там сказал: правильно? Ах, это ты сказал? Ну что-ж, ты, конечно, прав, но… все-таки… присядь около меня, я тебя расскажу одну историю.
Только слушай внимательно, я не люблю, когда меня перебивают!
Итак, о чем это я?.. Да, о бригадах, которые поедут в деревни!
История случилась на курсах. Курсы эти краткосрочные: всего на несколько дней. Их посещают те, которым скоро придется поработать в деревне.
О чем говорится на этих курсах? Об очень важных вещах. О том, что должен в будущем сделать ударник.
Несколько десятков ребят внимательно слушают докладчика. Докладчик говорит, что во многих деревнях слабо работают пионер-отряды, в школах нет нужных книг, не везде есть радио и электрический свет, не всюду, как следует, проводится работа по вовлечению бедняков и середняков в колхозы!..
— Да, — говорит докладчик, — работы вам искать не придется, работы по горло — во!.. Надо провести боевую подготовку к весеннему севу, крепко провести ее под лозунгом: "Долой межи! Даешь коллективную запашку и коллективное хозяйство"! Кроме того…
Долго еще говорит докладчик. Но вот он кончил. Он просит, чтобы ему задавали вопросы.
Густо летят записки. И вдруг:
— Товарищи, разрешите огласить одну записочку. Между прочим, она без подписи… "Где мы будем там в деревне? Не можем же мы валяться на сене!.."
Докладчик сделал паузу. В зале тишина. Ребята сначала не могут понять: что это — в шутку, или всерьез?
Пожалуй, шутка. И в зале раздается добродушный смех.
— Второй вопрос того-же автора: "Если расстояние от станции до данной местности 20–30 верст, то не можем же мы ехать на лошадях! Растрясет еще, как же так?.."
Взрыв хохота. Но в то же время ребята начинают чувствовать, что писавший эту записку говорит всерьез.
Это уже хуже! Потому хуже, что, видать, автор записки — маменькин сынок, или маменькина дочка. Ему бы там (или ей) на лакированном фордике разъезжать и спать на мягких пуховых подушечках!..
— Третий вопрос в той же записке: "Когда мы приедем в колхоз, то не можем же мы сказать, что мы хотим кушать, а должны привезти что-нибудь с собой!
Хохот становится ядовитым.
— Соус провансаль не забудь захватить!..
— Потом компот!..
Это уже не просто веселый смех, это — уничтожающий смех!
Тот, который вызвал его, должен был съежиться от стыда.
Презрительный хохот был достаточно красноречивым отпором всех ребят вредным вопросам, которые задавались в этой записке.
И хоть она не подписана, мы все-ж можем сказать, кто ее писал.
Ее писал несерьезный и просто неграмотный парнишка, или девчина, которым очень мало дела до боевых и сложных задач бригады.
Ее писал не наш, а чужой, который с ужасом думает о том, что может быть ему придется "валяться на сене" (?!), которому сильно не нравится трястись на жесткой крестьянской телеге "от станции до данной местности" и который, наконец, считает самым важным, будет ли у него в колхозе своя особая, не "деревенская" еда…
В ударных бригадах должны быть только пролетарские ребята. И никто другой!
А что касается автора этой анонимной записки, то вы его легко узнаете на вокзале.
Он будет стоять в стороне, около своей плачущей мамочки, окруженный десятью чемоданчиками, пакетами с пирожками, подушечками и подушечками…
Увидите его, — подойдите и напомните ему его домашний городской адрес, дескать:
— Милый человек, езжай-ка обратно домой! Слышишь, милый человек?!.
ПРОШУ ЗАПОМНИТЫ
…Все материалы, касающиеся 5-й школы, передать в редакцию газеты "Ленинские искры"… (Выписка из протокола общего сбора базы 1-го пионерского детдома от 15-го декабря 1929 года).
Сжимается кулак, описывает в воздухе дугу и быстро приближается к чужому носу.
— Эй ты, молчи!.. Молчи, потому что ты не русский!..
Такие возгласы раздавались в 5-м классе 5-й школы.
Попрошу запомнить!
Потом ученик 5-д класса Ефимов, ковыряя в зубах грязными пальцами, собирал вокруг себя ребят и уверенно говорил им:
— Вы знаете, почему в кооперативах продуктов не хватает? Не знаете? А я знаю: во всем евреи виноваты! Верьте мне!..
Так говорил Ефимов!
Запомните!
А потом классовый враг высовывает свою звериную морду из 5-го класса. Ученицы Зиновьева, Захарова и Церковникова, угрожающе подняв указательные пальцы, цедят сквозь зубы:
— Погодите, погодите! Скоро всех пионеров, а евреев в особенности, повесят за галстуки! Будьте покойны! Прошу запомнить! Враг разгулялся вовсю. Молодецкий посвист его несется по всей школе.
И тряхнув своими жидкими кудрями, ученик 5-го класса Емельянов заявляет во всеуслышание:
— Я бы лучше за буржуев пошел, чем за рабочих!.. И — эх!..
Распоясался враг, разошелся, разбушевался. Не стесняясь, орудует он в 5 школе, распускает контр-революционные слухи, бросает погромные лозунги!..
Но неужели он не встречает сопротивления?
Неужели кругом молчат и потакают ему?
Ведь есть же там наши советские ребята?
Есть. Но они вот что делают.
Ученик Дмитриев, например, дает "торжественное обещание" ученице Зданович побить ее.
Что касается ученика 3-д класса Чижикова, так тот уже мало-по-малу проводит обещание в жизнь: лупит девчат по мере сил и возможности.
Ученики 6-г класса стараются не отставать от других, хулиганят где только представляется возможность, заявляют, что им бояться некого, что им все равно ничего не сделают!..
Но молчат ли остальные? Ведь есть еще ребята?
Конечно есть. Вот, скажем, ученицы 4-г класса Демиденок и Григорьева. Приходят в школу напудренные.
Или ученицы, воспитанницы 1-го детдома, задирая носы, грозят кое-кому: