На перроне было многолюдно. И были такие, кого заочно испугалась Яринка: слишком напоминали тех ублюдков, что вытащили ее из автобуса. А еще у поезда на Псков стоял и курил солдатик. За него взгляд и зацепился. Ага, солдат ребенка не обидит. Наивная, милиции ей было мало. Хотя нет, наивной она уже быть перестала, поняв, что в жизни все не так просто, причем это понимание пришло всего за пару дней.
— А вот теперь обними меня и порадуйся, да так, чтобы никто не сомневался, — Яринка повисла на шее у солдата.
— Э, ты это чего? — опешил юноша.
— Видишь, да не смотри, тихонько… стоят там. Они следят за мной, я их боюсь. А скоро вечер. Мне в Питер надо, только вот… деньги украли.
— Ой, я не в Питер, я в Валдай…
— Но по дороге ведь? Вот и расстояние станет меньше, доберусь как-нить, — она продолжала висеть на шее, почувствовав руки солдата на своей спине. Ни одна черточка на лице не дрогнула. Держать лицо, это как в танце. Яринка понятия не имела, где этот Валдай, но раз вокзал Ленинградский, то по идее все маршруты в том направлении.
Она забыла его имя слишком быстро, хотя он договорился с проводницей, отдал Яринке свое место, а сам ютился на третьей полке. Девочка сказала, что ей восемнадцать, врала, на чем свет стоит, и обещала отблагодарить. Ей было необходимо вырваться из Москвы. Для парня видимость благодарности выглядела однобоко, и он уже планировал, куда сможет повести эту девочку "в уплату долга". А она сбежала. Едва вышла на перрон в Валдае и растворилась, якобы отлучившись попудрить носик. И потом до утра сидела в парадном двухэтажки. Ступеньки были деревянными, она даже подремала чуток.
Поняв, что лучше спрашивать старушек, Яринка нашла автовокзал Валдая и уселась на лавочку у входа, размышляя, чего же дальше делать. Рассматривая носки собственной обуви, она заметила, как к ним присоединилась еще пара ботинок — явно мужские.
— А здорово ты Бориску уделала.
— Какого Бориску? — Яринка подняла взгляд на говорившего.
— Солдатика, с которым ехала сюда.
Яринка вздрогнула.
— Не бойся ты, мне на него все равно, просто знаю по общаге. Видел, как вы из поезда выходили вместе, мы его с другом встречали. Долго матерился.
— Пусть хоть повесится, мне все равно. Я с ним в постель не собираюсь.
— А со мной?
— А не пошел бы ты?
— Не кипятись, я пошутил. Есть хочешь?
— Я никуда не пойду.
— Да никуда и не надо, вон столовая.
Желудок предал, силы были на исходе — практика даже примитивного колдовства брала своё, и, решив, что опасности нет, а если что, так справится, Яринка пошла с незнакомцем. Столовая располагалась рядом с автовокзалом, вряд ли она могла служить прибежищем бандитов — времена были не те, да и мыслей таких у девочки не возникало.
— И все же здорово ты его, он так распсиховался, что любо-дорого смотреть. Я даже порадовался, когда увидел тебя.
— А мне можно, я — дрянь, — равнодушно ответила Яринка, когда они вернулись на автовокзал.
— Ты куда едешь, чудо в перьях?
— В Питер. Но тебе-то что?
— Хах, значит, доедешь. Я дам тебе денег на билет, мне не жалко.
— Да пошел ты, — мгновенно вспыхнула девочка, догадываясь, какую расплату потребуют за это.
— Вот дурочка. Держи. А теперь беги — вооон твой автобус, успеваешь.
Она не верила своим ушам, а незнакомец рассмеялся и всунул десять рублей ей в руку. И она побежала к этому автобусу, не веря в собственную удачу. Так ведь не бывает… покормил, денег на билет дал. Но почему? Никто и никогда не ответит на этот вопрос. Остается лишь полагать, что мир действительно не без добрых людей. Или же Яринке была настолько необходима помощь, что незримый хранитель дал немного погрешил против закона невмешательства.