— Видел, как ты мечом крутил. Хорошая школа, — сказал имперец, катая во рту травинку. — С таким умением грех прозябать в глуши. Империя сможет по достоинству оценить твое мастерство и щедро наградить не только тебя, но и твоих детей. Недавно император подписал указ о создании бесплатных школ. Каждый ребенок может получить образование и возможность сделать карьеру в жизни. Тебе интересно?
Масша лишь пожал плечами.
— Возможно, ты не задумывался настолько далеко, но знай, что в Империи разрешено многоженство. Ты можешь официально иметь до четырех жен, и если вдруг случится так, что станешь калекой или погибнешь, имперская пенсия не позволит им умереть с голоду. Идя в бой, тебе не придется волноваться о близких. С ними будет все хорошо, а люди в Империи чтут и помнят своих героев. В каждом нашем городе есть Стелла Героев с именами тех, кто отдал жизнь ради Империи. Подумай, каково это остаться в памяти потомков на целую вечность?
Масша продолжал молчать.
— Я не прошу немедленного ответа, — развел руками дознаватель, — посоветуйся с родными и близкими, и если надумаешь, то двери Империи с радостью распахнутся перед тобой, и, возможно, ты сможешь оставить такой след в истории, что император канонизирует тебя, даруя твоей душе, где бы она ни была, вечное благословение.
Глава с 37 по 42
— Складно говорил, да? — сказал Масша, когда дознаватель ушел. — Наш род верой и правдой служил Империи на протяжении целых столетий. Если начиналась война, никто не оставался дома. Все имеющие благословение на стезю воителя шли в армию. Нас замечали, о нас говорили. Прадеды заслужили свою фамилию, совершив невероятный марш, благодаря которому Империя одержала блистательную победу. Но всего этого оказалось мало. Мы были патриотами страны, но ей требовались люди, не радеющие за благо жителей, а послушные воле императора. Все было перечеркнуто в один миг. Предкам поставили выбор: или смерть за убеждения, или новая жизнь в предгорьях, куда регулярно наведываются горцы и где кровь по колено пропитала землю.
Подойдя ко мне, он вздохнул и потрепал мои волосы.
— Марк. Империя щедро дает одной рукой, но второй она все забирает обратно.
Мы молча сидели бок о бок и ждали, когда же подойдет наша очередь. Вздрюченные офицерами, солдаты форта бегали как наскипидаренные, нарушая тишину своими криками и стонами. Вскоре начало смеркаться, и имперские торговцы зажгли факелы возле навеса.
— Что у вас? — один из них заглянул в наш фургон. — Дубленая? — и получив утвердительный кивок сказал: — Хорошо. Вчера пришлось завернуть двоих, что привезли сырые шкуры. Только зря отстояли в очереди и потратили свое время. Вытаскивайте, будем считать.
Масша таскал, пока я сверял цифирьки у торговца. Цифры здесь, кстати, использовались… Я даже не знал, как их обозвать поприличней. Представьте себе нарисованный кубик с одной черной точкой внутри, с двумя, с тремя… с девятью. Вот такими кубиками был заполнен расчетный лист, и, сверившись с ним, я пошел помогать родичу. Шкуры он уже вытащил, и сейчас торговцы внимательно проверяли каждую. Приняв товар, они принялись вытаскивать мешки из-под навеса, а мы — их грузить. Мы… я тоже пытался помочь, но силенок явно не хватало. Отличный повод, чтобы уйти вглубь фургона и попробовать сделать задуманное.
Потраченная на заключение договора с птицей энергия немножко восстановилась. Птичка невинно пролетела над головами о чем-то разговаривающих патрульных. Они стояли спиной к клетке, лицом к нам, так что заметить ничего не могли. Пробравшись сквозь узкую щель, птица спикировала на пол клетки, и я подал энергию в звезду на татуировке. Рядом со мной возник овал, покрытый дрожащей прозрачной пленкой, по ту сторону которого я увидел смотрящую на меня птицу и двух подростков с ярко-желтыми глазами.
Клянусь, я даже не успел поздороваться, дружелюбно улыбнуться, помахать рукой и добавить, что я пришел к ним с миром. Я даже рот не успел открыть, как девчонка смазанным движением переместилась оттуда сюда, а следом за ней отправился и парнишка. Птица, повертев головой, прыгнула следом, после чего я закрыл окно, и мы уставились друг на друга.
— Сколько еще осталось? — за пределами фургона раздался голос Масши.
— Еще шесть, — ответил ему торговец, — подожди, сейчас к краю подтащим, и можешь забирать.
Быстро выглянув наружу, подростки переглянулись и уставились на меня.