— Теперь не знаю даже, чем занять себя… Уйма времени освободилась. Продолжила работать над романом, год к нему не возвращалась. Сейчас на третей книге, но я же не могу круглые сутки писать!
— Чем-чем… — Тири всплеснула руками, отпила кофе из бумажного стакана, и продолжила: — Займись семьёй. Мужем займись. Романов остался Романовым. Или ты забыла, что на него вешается каждая первая сучка? Пора нарожать ему свору детей, чтобы никуда не сбежал!
Я выпрямила спину и слегка наклонила голову, вглядываясь в глаза подруги.
— Ты, правда, думаешь, что это возможно?
Тири сделал большой глоток, нахмурилась и спросила:
— Что именно?
— Что он сбежит.
Подруга улыбнулась и посмотрела на меня, как на несмышлёного ребёнка.
— Сбежит ли от тебя Романов? Хм, — девушка подняла ладонь и стала постукивать указательным пальцем по подбородку, закатив глаза, — дай подумать. Он перетрахал полгорода, собирался навсегда свалить в Москву, а потом появилась ты, и Романов вмиг забил на всех своих кур, бегал за тобой, как собачонка, перекроил все свои планы, едва не подставив собственного отца… Нет. Думаю, он не сбежит, Мэрик. Идиотский вопрос. Откуда вообще такие мысли?
— Всё было не так! — возмутилась. История, описанная подругой, мало напоминает нашу с Алексом. — Да и ты сама сказала нарожать детей…
— Не цепляйся к словам! — Тири беспечно махнула рукой, оглядываясь по сторонам в поисках официанта. Не нашла и, недовольно бормоча что-то себе под нос, поднялась на ноги и двинулась к бару.
— Мороженого захотелось, — пояснила подруга, вернувшись. — Ты не хочешь?
Глянула в окно. На улице начиналась настоящая буря. Ветер безжалостно трепал практически голые ветви деревьев, гонял жёлтую листву по тротуарам, то и дело подкидывая её вверх. Люди плотнее укутывались в воротники и натягивали ниже шапки, и, несмотря на то, что в помещении было тепло, мне стало зябко.
— Нет, — ответила, — мороженого не хочу.
Крепче обхватила всё ещё тёплую чашку с латте и тяжело вздохнула.
— Мэрик, — насторожилась подруга, — у вас что-то случилось? Поссорились?
Я пожала плечами.
— Не знаю…
— Это как? — удивилась девушка.
И я рассказала обо всём, что произошло. Думала, будет легче. Выговорюсь, Тири поддержит, и мир снова засияет яркими красками. Но стало только хуже. Обрисовав всю ситуацию словами, мысль о том, что Алекс так и не простил меня, крепче засела в мозгах.
— Если бы он действительно не обижался, такие мысли ему бы и в голову не пришли. Думаю, Алекс сам не понимает, что я задела его сильнее, чем кажется. Я так виновата, Ти, — глубоко вздохнула, — надо было сразу рассказать, что нравлюсь Ларсу. Рассказать, познакомить… Алексу неприятно, я понимаю. Я его обманула, да ещё и скрыла, что посторонний мужчина испытывает ко мне симпатию. Это действительно выглядит подозрительно, разве нет? Я бы просто сума сошла!
Тири молчала. Смотрела на меня внимательно и о чём-то думала.
— А Романов что сказал?
— Говорит, что понимает, — я снова пожала плечами. — И не обижается.
Тири несколько раз коротко кивнула.
— А он тебя когда-нибудь обманывал?
Я мотнула головой.
— Ну так и я его никогда не обманывала.
Подруга закатила глаза.
— Знаешь, что я думаю? Тебе надо срочно заняться делом. Ты привыкла работать в бешеном темпе, и времени на глупые мысли не было. И сейчас страдаешь полной ерундой! Раз сказал, что не обижается, значит, не обижается. С каких пор ты не доверяешь мужу? И, действительно, не надо его обманывать. Если ты считаешь неправильным, что но кончил в тебя, не посоветовавшись — скажи об этом Романову! Всё просто, Мэрик. Не усложняй.
Тири расслабленно откинулась на стуле и стала рассказывать о том, как вчера познакомилась с очередным сногсшибательным по её словам мужчиной, но я не слушала. Я обдумывала слова подруги.
Конечно, Тири права. Я должна поговорить с Алексом. Должна рассказать ему, что думаю и чувствую. Наверное, я и правда всё усложняю, и не привыкла к этому. Ведь у нас с Романовым уже давно всё очень просто. Мы просто любим друг друга. Значит, мы всё решим. Вместе. Сегодня же.