Все еще тяжело дыша, я падаю на него сверху, накрывая своим телом, и слегка сдвигаюсь, пока его обмякший член не прижимается к моему. Мне нравится тот липкий беспорядок на наших телах, и запах секса вокруг. Когда я начинаю словно кот мурлыкать от удовольствия, Бенджи смеется и целует мои волосы, поглаживая по спине.
— Я ни с кем еще не испытывал такую потребность кончить, — тихо говорю я.
— Я ни к кому еще не испытывал подобных чувств, — бормочет Бенджи в ответ.
— Когда я говорил о заботе ранее, то хотел, чтобы ты меня трахнул. — Раньше я бы никогда не смог произнести подобное вслух. Но теперь, когда все мои барьеры пали, я больше не хочу сдерживаться. Хотя и понимаю, что все может оказаться не просто. Для доверия нужно немного больше, чем несколько оргазмов.
— Я знаю. Но мы не будем торопиться. Не хочу сделать тебе больно. Ты очень чувствительный в постели, и от этого реально сносит крышу, — добавляет он, затаив дыхание.
Я смеюсь и переплетаю наши пальцы.
— Мне всегда нравились анальные ласки, но раньше меня никто никогда там не трогал.
— Здесь?
Я резко вдыхаю и покачиваю бедрами, когда он прикасается пальцем именно там, где я хочу.
— О, да, — выдыхаю я, и мой член снова твердеет. Кому вообще нужны передышки?
— Расслабься. Я собираюсь довести тебя до оргазма, используя только пальцы. Не прикасайся к своему члену, но можешь тереться об меня, где тебе угодно.
Я беру Бенджи за запястье и, поднеся его руку ко рту, облизываю эти грубые пальцы. Я так сильно хочу его, что мне нужно ощутить его внутри любым способом. И плевать, что я распластался на Бенджи, как озабоченная морская звезда.
— Расслабься, — снова шепчет он, целуя меня за ухом и проталкивает свой палец чуть глубже, а потом снова вытаскивает его, чтобы подразнить меня.
Не в силах больше ждать, я резко толкаю бедра назад, со стоном насаживаясь на его пальцы, и требуя большего. И он дает мне именно то, чего я хочу.
Я выжат и измотан до предела, но снова кончаю. Все на что я сейчас способен это с упоением наблюдать за тем, как Бенджи лихорадочно дергая рукой, пытается довести себя до развязки.
Мои мышцы превратились в мягкое желе, но я, превозмогая слабость, встаю на колени и, отведя руку Бенджи в сторону, беру в рот его член так глубоко, как только могу. Хотелось бы глубже, но Бенджи не жалуется. Я сейчас почти не соображаю, чтобы вспомнить хоть что-то полезное из предыдущего сексуального опыта, и потому просто ориентируюсь на стоны Бенджи. Но, судя по тому, что они стали громче, ему нравится, как я сжимаю его у основания пальцами, и засасываю головку губами.
— Уже почти, — выдыхает он.
Я открываю рот и высовываю язык, похотливо ухмыляясь, когда он кончает мне на лицо.
Он хватает меня за плечи, притягивает к себе и отчаянно целует. Мы долго не отрываемся друг от друга, наши тела почти склеились, а кожа покрылась мурашками. Наконец, Бенджи отстраняется.
— Жди меня тут.
Он босиком идет в ванную. И я слышу, как он что-то ищет, а затем включает воду. Вернувшись с мокрым теплым полотенцем, он нежно вытирает мой живот, член и промежность. Конечно, все эти процедуры не похожи на секс, но они не менее интимны. Этот тип близости больше похож на заботу. Кажется, я снова чувствую прилив возбуждения, но на этот раз оставляю все как есть. Моему неугомонному члену нужно передохнуть.
Пока он протирает свой живот, я вырисовываю завитки на его бедрах кончиками пальцев и улыбаюсь, глядя на то, как пробуждается ото сна его член тоже. Но я не спешу к нему прикасаться, и мы просто прижимаемся друг к другу под одеялом.
— Знаешь, Симона была права. Мое похмелье как рукой сняло. Может, запустить бизнес, продвигая секс как лучшее лекарство от похмелья?
— Такая реклама меня бы заинтересовала, — отвечает он и тянется к моим губам.
Мы целуемся несколько часов подряд.
После полудня солнце окрашивает мою маленькую кухню напротив кровати в золотой цвет.
И, когда у меня начинает урчать в животе, Бенджи настаивает на том, чтобы мы поели. Он готовит мне салат из пасты с тунцом и это, как ни странно, неплохое сочетание, учитывая те немногие продукты, что были в моих шкафах. Он говорит мне, что хочет заботиться обо мне и дальше. И я точно знаю, что он имеет в виду. Я тоже хочу заботиться о нем, но мой мозг как-то странно работает, потому что я никак не могу выдавить из себя это признание. Вместо этого я сворачиваюсь калачиком у него под боком и даю ему прочесть мой сценарий. Я говорю ему, что через месяц заканчивается срок аренды квартиры, и мы быстро просматриваем цены на квартиры или дома, которые я смог бы себе позволить, устроившись куда-нибудь на полставки, чтобы оставалось время писать. Думаю, он понимает, что это мой способ сказать, что для меня уже нет пути назад. И когда он притягивает меня к себе, огонь, который весь день непрерывно горел между нами, вспыхивает с новой силой.
***
Мы сидим в ванне, когда звонит мобильник Бенджи. Снова Джем. Я устраиваю небольшой потоп, потянувшись к телефону, который лежит рядом на стуле, а затем снова прижимаюсь к Бенджи. Его член упирается в мою, слегка побаливающую, задницу. Я устраиваюсь поудобнее, так чтобы мы идеально прилегали друг к другу, как пазл.
— Если ты с ним не поговоришь, он подумает, что ты сбежал с бродячим цирком или типа того, — констатирую я.
— Я ему перезвоню. Не думаю, что сейчас смогу отвлечься на кого-то, кроме тебя.
Я усмехаюсь и отвечаю на звонок.
— Привет, это Алфи.
Джем издает удивленный возглас.
— Пожалуйста, скажи мне, что ты отвечаешь по телефону Бенджи, потому что ты…
— Наконец-то трахаешь его брата, — кричит в трубку Симона.
— Наоборот, и мы сейчас в ванне, — кричу я в ответ.
— А, это уже лишняя информация, — говорит Джем.
Я снова смеюсь. Потом замолкаю.
— Прости, что сбежал от тебя утром. Я запаниковал, когда понял, что ты знал о моих чувствах к Бенджи, которые я так долго скрывал, и…
Бенджи моргает, глядя на меня.
— Я люблю тебя, — произношу я одними губами, осознавая важность этих слов.
Бенджи забирает у меня телефон.
— Пока, Джем, я позвоню тебе позже, — говорит он и бросает мобильник обратно на стул. — Пожалуйста, повтори это еще раз.
— Люблю тебя. — Я наклоняюсь вперед и целую его. — Я люблю тебя. Я люблю тебя. Я люблю тебя.
***
Сегодня вечером мы все вместе снова вернемся в «Gravity», где, отпустив все свои заботы, будем танцевать до боли в мышцах, и нити, связывающие нас друг с другом, будут светиться в темноте огоньками, так что, даже заблудившись, мы сможем найти дорогу домой.
На обратном пути к Бенджи мы купим бутылку отвратительной малиновой водки, которую не станем пить, а сохраним как напоминание о том, что влюбиться не так уж сложно. Намного сложнее дать человеку понять, что ты чувствуешь, верить, что он будет заботиться о твоем небезупречном сердце, мириться с твоей «ограниченностью» и пьяными причудами, и, несмотря на все это, обнимать тебя всю ночь.
Не знаю точно, как все это случилось, но это и не важно. Главное — я знаю, в каком направлении мы движемся.
Мы поднимаемся по лестнице в клуб: Джем и Симона впереди, увлеченные друг другом настолько, что не замечают ничего вокруг, Бенджи сжимает мою руку.
— Что бы ни случилось дальше, — шепчет он, — мы с этим разберемся.
Мы. Все.
Вместе.