Те сразу встали по бокам от мамы с отчимом и двинулись к выходу, уводя их в безопасное место. Провожая их глазами, я, как могла, оттягивала момент разговора с Лукой, но потом всё же заставила себя повернуться к нему и одарила враждебным взглядом.
— Ну, что ты хотел сказать? — холодно поинтересовалась я.
— Архип, — тихо сказал Лука, и парень мгновенно поднялся из-за стола и пересел за другой, после чего Лука спокойно и открыто посмотрел мне в глаза и спросил: — Может, присядешь?
Ничего не ответив, я села, стараясь придать своему лицу безразличное выражение, а Лука кашлянул и сказал:
— Выглядишь потрясающе. Жизнь в доме Салазара пошла тебе на пользу. Кстати, он сейчас где-то рядом?
— Хочешь выяснить в РЕМ-фазе он сейчас или нет, чтобы потом рассчитать когда напасть на меня? — сухо спросила я.
— Ириска, я не собираюсь на тебя нападать, а того, кто это захочет сделать, разору на куски, — первые слова он произнёс с нежностью, отчего на сердце сразу потеплело, но вот окончание предложения вызвало испуг, потому что тон был настолько угрожающий, что меня бросило в холод.
Но я быстро взяла себя в руки и скептично спросила:
— Да? Разорвёшь? Сомневаюсь. Иначе не оставил бы меня Роману и не уехал, не предупредив. Где было твоё желание защищать меня, когда Роман с Тимуром сначала отдали меня на растерзание Салазару, а когда не вышло убить меня с помощью другого сновиды, прилагали все силы, чтобы я спеклась. Что-то я не помню твоей защиты, когда мне грели голову и всю ночь держали в горячей ванне, надеясь, что я не перенесу дополнительного перегрева после борьбы с Салазаром? Да ещё и помогала им во всём Надежда Фёдоровна! Та, которую ты называл своим человеком!
— Что?… Что они делали? — процедил Лука и лицо исказила гримаса ярости, а кулак сжался настолько сильно, что я услышала, как затрещали его кости, а потом он угрожающе прошипел: — Убью… Но сначала посажу на кол и заставлю кровью истекать месяцами.
Таким я Луку ещё не видела, поэтому в ужасе отшатнулась, а дыхание перехватило. «Или он действительно переживает за меня, или актёр, каких свет не видывал ещё», — пронеслось в голове. А Лука, увидев, что я испуганно смотрю на него, быстро взял себя в руки и сдержанно сказал:
— Поверь, я понятия не имел, что так произойдёт. Да и не Надежда то была. Она уехала вместе со мной. Меня поставили в такие условия, что я обязан был уехать… Наверное, стоит рассказать тебе всё подробнее, — он глубоко вздохнул, а потом с извинением сказал: — Это давно стоило сделать, но я не желал вываливать на тебя свои проблемы. Надеялся, что и своего добьюсь, и твоё спокойствие сберегу. В общем, в ту ночь, когда пришлось уехать, мне пришлось выбирать. Роман приказал, а я не имел права ослушаться, иначе меня сразу бы бросили в камеру. У нас с этим строго и любое неповиновение карается. А Роман ещё и специально провоцировал меня на непослушание. Он хотел именно этого, чтобы навсегда убрать меня с дороги. Время выборов всё ближе, а ему не удалось ни дискредитировать меня, ни найти слабое место… Вернее, до встречи с тобой этих слабых мест не было. Но ты не только моё слабое место, а и сновида, способная на многое, и наше сближение пугало Романа. Он понимал, что если о наших отношениях дойдёт слава до Совета, а ты ещё и браслеты принесёшь, то это даст мне приоритет на выборах нового главы общины…
— Ну да, понимаю, — иронично ответила я. — Ручная сновида — это козырь. Ты хорошо постарался, чтобы приручить меня.
— Ира, твои способности для меня — это не козырь, а лишь часть твоих умений, которые для меня не самые главные. Знаешь, сейчас я бы даже хотел, чтобы способности исчезли. Тогда легче было бы всё объяснить и доказать тебе, что не они важны для меня, — сказав это он протянул руку, чтобы взять меня за ладонь, но я тут же отдёрнула её и в глазах метаморфа отразилась боль.
В этот момент к столику подошла официантка и поставила на него блюда и напитки, а Лука пояснил:
— Взял на себя смелость, ещё до твоего прихода заказать нам пасту и вино…
— Спасибо, я не голодна.
— Вина?
— Нет. Пить я с тобой не собираюсь. И вообще долго здесь находиться не хочу, — резко бросила я. — Ещё что-нибудь хочешь мне сказать, помимо того, что не мог ослушаться приказа?
— Ира, я не просто не мог ослушаться приказа, а понимал, что нельзя этого делать, — спокойно ответил Лука. — Начни я прорываться к тебе, или откажись уезжать, я бы развязал Роману руки. Тогда о тебе или вообще могли не узнать, или узнали то, что выгодно Роману. Хочешь расскажу, как бы всё было, прояви я героизм и нежелание уезжать от тебя? Меня бы бросили в камеру за неисполнение приказа, причём ты и не знала бы этого. Роман принял бы мой облик и попытался использовать твои способности, чтобы достать браслеты. Он бы выжимал тебя до последнего и добился нужного, если не разыгрывая меня, так посредствам шантажа матерью. А потом убрал тебя. Например, сказал бы, что ты спеклась. И я ничего не мог бы с этим поделать, потому что сидел бы в каком-нибудь сыром подвале под многочисленной охраной в ожидании нескорого сбора Совета, потому что и с этим бы Роман тянул до последнего. Ты бы хотела такого героизма от меня и такого конца для себя?