Мишу попросили выйти, чтобы я полностью сосредоточилась, а мне Надежда Фёдоровна пояснила:
— А сейчас необходимо сделать электроэнцефалограмму мозга и измерить электрический потенциал мышц во время бодрствования, чтобы лучше понимать, что с вами происходит во сне. Снимите, пожалуйста, парик, чтобы мы могли прикрепить датчики и разденьтесь до нижнего белья. В вашем случае необходимо пройти чуть больше тестов, чем обычно, потому что вы страдаете не только от ярких снов, а и сомнамбулизмом.
— Хорошо, — ответила я, испытывая дискомфорт от того, что нужно раздеваться, а в следующее мгновение он усилился, когда в комнату вошёл и помощник врача.
«Его ещё здесь не хватало», — недовольно подумала я, снимая футболку, а затем и брюки, а потом зачем-то пробормотала, сняв парик и приглаживая свои волосы:
— Хочу потом обратиться в центр пластической хирургии, как только появятся лишние деньги, чтобы хоть немного привести и тело, и голову в порядок.
— Понимаю вас, — мягко сказала женщина. — Но голову лучше не трогать, пока мы не решим ваши проблемы со снами. Любые процедуры с волосяным покровом помешаю нам. Вам, скорее всего, назначат пересадку, а значит, будет хирургическое вмешательство и кожа станет чувствительна к любым соприкосновениям, и это я ещё не говорю про послеоперационные раны. Так что пока лучше повременить.
— За это можете не волноваться. Денег всё равно пока нет, так что я в вашем полном распоряжении, — ответила я, складывая одежду и вместе с париком ложа её на другой стул.
Сделав это, я поморщилась, чувствуя на себе брезгливый взгляд помощника доктора, а затем пришлось пережить неприятные минуты, пока на голову одевали шапочку с кучей датчиков и проводов, а к телу крепили датчики, провода которых вели к другому прибору.
«Господи, ну почему это должен делать этот тип?» — с омерзением думала я, каждый раз, когда он прикасался ко мне, и подавляла в себе желание или пнуть мужчину, или вообще сбежать. С облегчением выдохнуть я смогла лишь, когда он всё сделал и вышел из комнаты.
— Для начала мы покажем вам ряд картинок на мониторе компьютера, — усаживая меня на стул, произнесла Надежда Фёдоровна. — Делать ничего не надо, просто смотрите на них и всё, а во второй части исследований вам нужно будет походить по комнате, а так же полежать спокойно на кушетке. Но об этом чуть позже, хорошо?
— Хорошо, — ответила я.
— Ну что ж, тогда оставляю вас одну. Устраивайтесь поудобнее и старайтесь ни о чём не думать, кроме изображений на мониторе, — сказала она и вышла.
Сделав, как просила врач, я попыталась расслабиться и уставилась в монитор, где уже через минуту начали появляться различные картинки. Чего там только не было — и красивые рассветы солнца, и красочные пейзажи, и животные с детёнышами, и фотографии еды, и просто изображения людей, причём лица выражали эмоции от позитивных, до глубоко отрицательных, и просто ужасы в виде трупов разлагающихся животных, или войн, или кадры масштабных катастроф. Всё это вызывало массу впечатлений и, рассматривая картинки, я испытывала то радость, то чувства нежности, то отвращение, то просто недоумение.
Картинки постоянно менялись и за красивой могла следовать ужасная, и спустя некоторое время я начала ощущать усталость от этих мельканий и разносторонних эмоций. Поэтому когда в комнате раздался голос врача, попросивший меня подняться, я испытала облегчение.
— Ирина, а теперь просто походите по комнате, — попросила женщина. — Как будто размышляете о чём-нибудь. О длине проводов не волнуйтесь.
— Хорошо, — поднявшись со стула, я начала бродить туда-сюда, понимая, что за мной, по-видимому, наблюдают и, испытывая неудобство, что разгуливаю в одном нижнем белье.
— Замечательно, — сказала женщина минут пять спустя. — А теперь лягте на кушетку.
Исполнив эту просьбу, я легла, чувствую уже и физическую, и эмоциональную усталость. «Всё же новые места, впечатления, и знакомства меня выматывают. Я бы уже и поспать не прочь», — зевнув, подумала я. «Интересно, а который сейчас час? По моим ощущениям не меньше девяти, а то и половины десятого, и вроде ещё рано спать. Но слишком долго меня сначала опрашивали, а потом и картинки показывали, что добавило усталости», — я снова зевнула.
— Ирина, вы хотите уже спать? — тут же спросила врач.
— Да, — подтвердила я.
В ответ мне ничего не сказали, а через минуту в комнату вошла она и её помощник, и с меня начали снимать все датчики.
— Это хорошо, что хотите спать, — мягко произнесла женщина. — Тогда приступим к основной фазе исследований. Сейчас я провожу вас в другую комнату.