— Да, — я кивнула, тоже помогая ему раздеться и сейчас расстёгивая пояс на джинсах.
— Лучше, чем раньше? — муж жадно водил руками по моему телу и с интересом заглядывал в глаза.
— Ты стал нежнее и заботливее, а какой женщине это не понравится, — улыбнувшись, ответила я. — Конечно же, лучше.
— А духовную близость со мной по-прежнему чувствуешь? Или может она стала крепче? — вкрадчиво поинтересовался он, а потом легонько толкнул меня на кровать и быстро снял всю одежду с себя.
— Крепче, — уверенно ответила я, обводя мужа взглядом и в очередной раз, восхищаясь его телосложением.
Миша хитро улыбнулся, и лёг на кровать, после чего притянул меня к себе и начал страстно целовать, а потом без долгих прелюдий подмял под себя и рывком проникнув, стал медленно двигаться.
— Чувствуешь меня? Нам ведь хорошо? Ощущаешь, что я именно тот, кто тебе нужен? — ласково прошептал он на ухо.
— Угу, — выдавила я и застонала от блаженства, которое начало охватывать каждую клеточку тела.
— Вот и замечательно, — ответил он, а затем увеличил темп и что-либо отвечать ему уже не хотелось.
Сейчас я желала только одного, чтобы Миша не останавливался, и продолжал двигаться, даря нам обоим наслаждение, а всё остальное не имело значение…
Наслаждение получилось долгим. Да настолько, что мы даже опоздали в центр.
Одного раза мужу оказалось мало, и он захотел ещё, а потом ещё, и снова ещё, и в конечном итоге душ я принимала впопыхах, а в центр мы не шли, а почти бежали.
«Ох, надеюсь, что картинки смогут перекрыть впечатления от двух с половиной часов бурных занятий любовью», — по дороге думала я, чувствуя истому и слабость в теле.
Но когда мы прибежали в центр, то поняла, что все надежды тщетны и ситуация ещё хуже, чем я думала.
— Сегодня не будет никаких визуальных или физических тестов, — произнесла Надежда Фёдоровна, как только мы вошли в кабинет и поздоровались. — Ирина, вы прямо сейчас пойдёте спать.
— Что? — испуганно переспросила я, а потом промямлила: — Но я пока не хочу. Рано ещё.
— Как раз это мне и нужно. Для чистоты эксперимента вы не должны испытывать сонливость, — деловито сказала она. — Сегодня мы протестируем, как на вас действует музыка мозга.
— Что? — опять переспросила я, в этот раз ничего не понимая. — Хотите, чтобы я под музыку спала? Но она мне всегда мешала. Я могу спать только в тишине.
— Это не та музыка, что вы думаете. Существует программа, которая по специальному алгоритму переводит снятую с мозга энцефалограмму в музыкальные звуки, помогающие человеку расслабиться и заснуть. Эти звуки и называют музыкой мозга. Для каждого человека она разрабатывается индивидуально. И вот, ваша готова. Сегодня мы протестируем её действие на вас и посмотрим, будут ли вам сниться сны и проявится ли сомнамбулизм.
— Ой, а можно не сегодня? — умоляюще спросила я. — Или может, вообще сделаем сегодня выходной? Я, если честно, устала, да и вы, наверное, тоже, работая без выходных.
Мне уже сейчас становилось неудобно от того, что могу всю ночь видеть эротические сны, и я готова была на что угодно, только чтобы меня отпустили домой.
— Да, я устала, — сухо произнесла врач. — Но не могу брать выходные, потому что у меня расписано всё на два месяца вперёд, и другие люди ждут, когда я займусь их проблемами со снами. Вас, Ирина, я взяла без очереди, только потому, что у вас очень серьёзные проблемы и существует угроза для жизни из-за ваших хождений во сне. Поэтому, я очень надеюсь, что вы не будете саботировать исследования и станете делать всё, что я попрошу. Иначе я просто займусь другим пациентом, готовым во всём следовать моим рекомендациям, а вы ищите другого специалиста.
Если первые слова врача вызвали улыбку и дали надежду, что меня отпустят домой, то к концу тирады я уже готова была провалиться сквозь землю от стыда, что веду себя как капризный ребёнок. «Мне ведь на самом деле пошли на встречу, а я тут отдыхать желаю… И этими своими желаниями я задерживаю врача, не давая помочь другим», — подумала я, а потом вздохнув, виновато сказала:
— Простите. Я готова к любым исследованиям.
— Замечательно, — ответила она и, поднявшись из кресла, жестом пригласила следовать за ней.
— Извини, не знал, что так получится, — прошептал Миша, идя следом за мной.
— Господи, я надеюсь только на одно, что эта музыка мозга повлияет на меня, и я не устрою представление, — нервно ответила я. — Иначе я не смогу больше показаться на глаза ни Надежде Фёдоровне, ни её помощнику.
— Не думай сейчас об этом, — ласково сказал муж, пожав мне ладонь.