Ничего не понимая в первые секунды, я беспомощно смотрела то по сторонам, то оглядывалась на Луку, и лишь спустя пару минут до меня дошло, почему так происходит. Одна из женщин, сослуживица мужа, когда я проходила мимо, зло процедила вслед:
— Ты посмотри какая бесстыжая! Мало того, что заявилась на кладбище, так ещё и любовника своего привезла! Совсем совести нет! Теперь всё ясно! Променяла Мишу на богатого и теперь будет жить припеваючи! Вон, даже охрана при ней! А может она и с обоими спит!
Услышав это, я не поверила своим ушам и даже остановилась, чтобы выяснить откуда такие бредовые мысли. Но Лука крепко взял меня за руку и потянул дальше, а наш водитель встал по другую сторону, прикрывая меня от злобного шипения, которое начало нарастать.
— Что происходит? — растерянно спросила я. — Почему она такое говорит?
— Потому что твоя свекровь, чтобы выгородить своего сына, придумала историю, что это ты бросила мужа, а не он тебя. По её словам, ты выгнала его из дома, хотя он не полностью оправился после аварии, поэтому ему пришлось уйти в медсестре, которая самозабвенно за ним ухаживала, — зло ответил Лука. — Не хотел тебе это говорить. За неделю до аварии она прикатила в гости и начала рассказывать вот такие небылицы. А уж после смерти, твоего муженька чуть не святым сделали…
— Что? Я бросила? Он не успел оправиться? — изумлённо спросила я. — Да это он меня оставил! И в аварии он почти не пострадал, не считая лёгкого сотрясения, удара грудной клеткой и пары царапин…
— Я всё это знаю, — ответил Лука. — Только вот другим это объяснять бесполезно. Евлалии даже пришлось уехать, потому что в ночь после аварии на воротах твоего дома появилась надпись «шлюха», в самом доме разбили пару окон, да и так яиц с помидорами не пожалели.
— Что за Евлалия? — ошеломлённо спросила я. — И как люди могут так поступать?
— Люди и не на такое способны, — холодно произнёс Лука. — А Евлалия, это наш метаморф, которая играла твою роль, пока ты лечилась в центре. Прости, но так требовалось, чтобы оградить тебя от тех, кто мог проговориться, что я не твой муж…
— То есть, для всех знакомых, я продолжила жить дома? — казалось, удивлять больше уже было некуда, и я ощущала себя участницей какой-то абсурдного трагикомического представления.
— Да.
— Кошмар, — пробормотала я. — Но почему ты мне об этом не сказал? Нужно тогда к дому срочно ехать…
— За него волнуйся. Мои ребята присматривают за домом и всё уже отремонтировали. А насчёт остального… Я тебе предлагал не ехать. Ты не послушала меня… — начал говорить он и в этот момент из толпы выскочил подвыпивший мужчина и, схватив камень с земли, бросил его в меня, громко выкрикнув:
— Потаскуха!
Не ожидая такого, я споткнулась и чуть не упала, но Лука вовремя поддержал, а наш водитель метнулся вперёд, прикрывая меня, и скручивая мужчину. По толпе тут же прокатился ропот и все враждебно уставились на меня.
— Если ещё хоть кто-нибудь двинется, жизнь превращу в ад, — угрожающе произнёс Лука, обводя взглядом людей, а потом тихо спросил у меня: — Уверена, что хочешь идти к месту похорон? Там будет ещё хуже. Может, вернёмся к машине?
Идти туда сейчас меньше всего хотелось, но я понимала, что если не сделаю этого и сбегу, то автоматически в глазах людей признаю себя виноватой. «Нет уж! Я не виновата! Я не бросала мужа! И мне плевать, что думают остальные! Я пришла проводить в последний путь человека, с которым была счастлива. А то, как он поступил со мной впоследствии, и что говорит его мать — это их дело!» — подумала я и, вскинув голову, открыто на всех посмотрела, а потом громко сказала:
— Я ни в чём не виновата. Я любила своего мужа и хочу ему отдать последнюю дань уважения за счастливые годы, которые у нас были, — а потом снова двинулась вперёд.
Уж не знаю что — то ли сказанные слова, то ли присутствие возле меня двух мужчин, совсем немаленького роста и крепкого телосложения, но дойти до могил удалось уже без злобного шиканья и инцидентов.
Однако я и предположить не могла, во что выльется моё нежелание сбежать с похорон, и что реакция людей у ворот на кладбище, это лишь малая часть моих испытаний.
Только мы приблизились к толпе родственников, стоящих возле гробов, поставленных в ряд и я начала искать глазами свекровь, как она первая вылетела мне на встречу, и с лицом, перекошенным от ярости и горя, начала кричать: