— Точно! — Тимур ухмыльнулся. — Сейчас же прикажу взять её мамашу! Как раз наши гонцы к Салазару ещё трутся в Лионе, а оттуда до Мюнхена полтора часа лёту на самолёте. Так что к вечеру она будет в наших руках.
— Действуй, — бросил Роман. — И ещё, прикажи, чтобы в грелки набрали горячую воду и обложили голову сновиде. Может это поможет ей сдохнуть. Только осторожно, не переборщите с температурой грелок, чтобы на её полулысой башке не осталось ожогов от высокой температуры.
— Хорошо, — Тимур ещё гаже улыбнулся и вышел, а Роман остался в лаборатории, пересматривая раз за разом запись и всё больше хмурясь.
А через три часа его настроение испортилось ещё больше, когда в лабораторию вошёл Тимур и несмело сказал:
— Роман, эта тварь не хочет сдыхать…
— Да я вижу, — резко ответил он. — Живучая, сука! Мы ей голову греем, а температура тела падает! Она как будто назло нам сопротивляется! Что вообще за хрень!? Уже тридцать шесть градусов!
— Это ещё не всё… — произнёс Тимур и замялся, но потом всё же продолжил: — С мамашей ничего не вышло… Она исчезла вместе с мужем. На работе сказали, что вчера утром она приехала и написала заявление об увольнении, и всё, пропала…
— Что? Как пропала!? — заревел Роман, а потом смёл рукой всё, что находилось на столе перед ним. — Значит, вчера утром?… Лука, мразь! Его метаморфы работали! Знал, ублюдок, что я так могу на сновиду надавить!
— Да, — Тимур сжался и виновато посмотрел на брата. — И самое плохое, что мы даже не может скопировать мамашу сновиды… Фотографии не помогут… Нужно знать её точные параметры, иначе проколемся на росте, или тех же родинках, или тембре голоса и манере говорить…
Вскочив на ноги, Роман начал метаться по комнате, пыхтя, как паровоз и бросая яростные взгляды на брата, а потом скомандовал:
— В горячую ванну сновиду и до утра держать в воде! Если не сдохнет и не появится Салазар, лично придушу её и плевать на последствия!
— Всё будет сделано, — ответил Тимур и выскочил из комнаты, зная, что в гневе брата лучше не трогать.
Глава 20
Складывалось впечатление, что меня варят живьём. Жар поглощал полностью, и сил для сопротивления оставалось всё меньше, а вернее, я уже не могла противостоять своим мучителям. Сильные руки давили на грудь, и я не могла подняться из воды, в которую меня окунули.
— Пожалуйста, не надо, — в очередной раз умоляюще прошептала я. — Мне плохо…
Но Надежда Фёдоровна, казалось, не слышит меня. Продолжая давить на грудную клетку, она пустыми глазами смотрела на меня и не реагировала на мольбы.
Казалось, эта пытка длится бесконечно долго. Придя в себя в горячей ванне, я сначала пыталась сопротивляться, но силы быстро покидали, и то снова теряла сознание, то приходила в себя и, преодолевая боль, я уже лишь просила, чтобы меня отпустили, потому что теперь не могла даже сбросить руки, держащие меня.
«Ещё чуть-чуть, и я даже не смогу говорить», — вяло подумала я, чувствуя, как меня всё больше охватывает апатия, а боль в висках уже настолько сильная, что я не могу сосредоточиться, и всё вокруг теряет чёткость.
— Сдохни, и будет хорошо, — сбоку раздался мужской голос и я узнала Тимура.
— Мразь, — собрав последние силы в кулак, пробормотала я и застонала, потому что новая вспышка боли отдалась в затылке.
«Смерти моей хотят», — поняла я. «Так взяли бы и утопили, или шею свернули. Зачем вот так мучить?» — подумала я и, повернув голову на голос, хотела задать этот вопрос, но от удивления не смогла вымолвить и слова.
«Салазар?!» — за спиной Тимура явно проступил призрак мужчины и, приложив палец ко рту, усмехнулся, а затем протянул руку к его голове, и я пожалела, что сейчас нахожусь в сознании.
Как только рука Салазара проникла в голову Тимура, тот побледнел, из ушей брызнула кровь и, захрипев, он начал заваливаться вперёд, при этом уже и глаза налились кровью, и зрелище это было настолько ужасное, что меня, наверное бы, вырвало, если было чем.
Врач моментально среагировала на хрип и обернулась, а увидев весь этот ужас, отскочила от меня и бросилась к двери, но не тут то было. Не успел Тимур упасть на пол, как Салазар метнутся к женщине, и провёл рукой сквозь её туловище, после чего я увидела, как в его окровавленной руке оказалось сердце.
«Кошмар!» — успела подумать я, а потом перед глазами всё потемнело, и я отключилась…