Когда интерес к пленнику угас, Вайми уже любовался новым оружием. Вообще-то, трофейные клинки не приживались в племени — как их ни берегли, ржавчина быстро добиралась до стали. К тому же, они быстро тупилось, а точить их Глаза Неба не умели. Зато их кремнёвое оружие, далеко не такое прочное и острое, делалось быстро — любой подросток племени мог сделать себе копье за полчаса.
Вайми вовремя заметил, что измученный, покрытый синяками пленник лежит на земле — а Неймур, военный вождь племени, готовится воткнуть ему копье под лопатку. Найр не сопротивлялся — ему, похоже, было уже всё равно.
— Это моя добыча! — возмущенно сказал Вайми. — По обычаю, мне и решать, жить ему, или умереть!
— Зачем он тебе? — удивился Неймур.
— Я хочу узнать их язык и всё, что знают найры.
— Я тоже хотел бы это знать. Но он сбежит и выдаст нас — сколько нас, где мы живем. Он должен умереть, — и Неймур замахнулся копьем.
Вайми заслонил пленника, сжав кулаки. Найте уже стоял рядом с ним, а вслед за парнями встали и их девушки.
Неймур был широк, массивен. Он обладал самым властным в племени характером, а Вайми недолюбливал за свободомыслие и, случалось, обзывал полукровкой. Такого в племени не прощали. Вайми всегда бросался в драку — и всегда был жестоко бит. Лишь когда он, в приступе бешеной ярости, крепко врезал Неймуру меж бёдер и раскровенил ногтями скулу, добираясь до глаз, тот перестал его задирать. Любви между ними это не прибавило, а большинство юношей племени во всём подражали Неймуру и подчинялись ему. Несколько и сейчас стояли за ним.
Неймур отбросил копье. Он никогда не поднимал оружие на соплеменника, но умел и любил драться и никто не искал стычек с ним. Лишь присутствие Лины смущало его, и он медлил. Найте, правда, не знал, чем бы кончилось дело, не вмешайся Вайэрси, старший брат Вайми.
У племени не было вождя, но, если возникал серьезный спор, Вайэрси разрешал его. Иногда. Спокойный, молчаливый и очень сильный, он никого не бил и говорил всегда очень ровно, но его побаивались — не из-за его характера, конечно. Он знал всё и про всех — а это очень много значило. Вайми избегал его, как только мог — он физически не выносил присмотра, и вовсе не хотел, чтобы о нём всё знали. Не то, чтобы он делал что-то запретное, нет — но порой даже Лина не знала, что бродит в его лохматой голове. Да и родственные узы не были в племени крепкими. Расставаясь с родителями в пять, семь, девять лет, их дети росли самостоятельно, лишь под защитой взрослых. Братья и сестры редко походили друг на друга — как по облику, так и по характеру. Самой крепкой связью у Глаз Неба была любовь, потом дружба. Даже сыновья одних родителей не всегда держались друг друга. Вайэрси был гораздо сильнее младшего брата, а его широкоскулое лицо — более суровым и твёрдым. Его любимая, Ахана, рослая и сильная, почти как юноша, замечательно пела — у неё был самый красивый голос во всем племени — и дралась так, что одолевала многих парней. Такое сочетание талантов приводило Вайми в изумление и он, на всякий случай, избегал её, а вслед за ней — и своего брата.
— Пленник будет жить, — сказал Вайэрси, — пока мой брат хочет этого. Понятно?
Ахана уже стояла рядом с ним, и Неймур промолчал. Его отношения с Вайэрси оставались для Вайми непонятными — любви точно не было, но они уважали друг друга.
— А если пленник всё же сбежит? — повторил Неймур.
— Не сбежит, — усмехнулась Лина. — Нас четверо, а он один.
Неймур кивнул, соглашаясь, но не все из его парней это заметили.
— Зачем он тебе, Лина? — язвительно спросил один из них. — Захотелось родить ещё одного Ахета?
Через секунду меткая затрещина опрокинула его на землю. Лина умела снимать боль — но вот рука у неё была тяжелая.
Ахет был единственным настоящим полукровкой — его назвали в честь тусклой зеленоватой звёздочки, едва различимой глазом. Двадцать лет назад одна из девушек племени решила выяснить, каков такой же смазливый пленник в любви. Найте не знал, что кому там понравилось, но в результате на свет появился Ахет — такой же рослый, как все Глаза Неба, светлокожий, с тонкими руками — ловкий, но не сильный. От матери ему достались чёрные волосы, от отца — зелёные глаза. Чистокровки постоянно дразнили его, но дело редко доходило до драки — всё же, он рос вместе с ними и был насквозь своим. Застенчивый, даже робкий среди товарищей, на охоте он был отчаянно смел. Стараясь доказать, что не имеет с найрами ничего общего, он безжалостно выслеживал и убивал их.